Мариета Ороско

Клаудия просыпается в съемной квартире на улице Уэртас — вокруг пустые бутылки *Freixenet*, крошки от *tortilla* на полу. Её соседка Мария копается в шкафу, ищет черное платье для лекции в Комплутенсе. «*¿Dónde está mi bolso?*» — кричит Лола из ванной, где засохшая тушь размазана по раковине. Вечером все они оказываются в *Kapital*: Хуан танцует с незнакомкой в бархатном платье, а Марио, пряча загар от поездки в Марбелью, втирает начальнику, что болел гриппом. На утро Клаудия находит в куртке
Альба, пятнадцатилетняя девчонка из пригорода Барселоны, прячется в подвале разрушенной аптеки, когда видит через треснувшее окно, как стая дронов с красными огоньками на брюшках кружит над автостоянкой. Её младший брат Марк, в потёртой куртке с капюшоном, тычет пальцем в карту на экране смартфона: «Здесь, возле старых доков, должен быть генератор. Если починим — сможем зарядить рацию». Они крадутся вдоль заросших бурьяном заборов, минуя брошенные коляски и разбитый холодильник, из которого
Знаешь, есть такие места, которые как будто дышат историей — вот этот особняк в барселонском квартале для избранных из их числа. Представляешь: стены, видевшие столько драм, что даже воздух там, наверное, пропитан страстями. Там и любовь, которая сжигает дотла, и ненависть, холоднее мраморных статуй в саду… А эти сады, кстати! Под сенью кипарисов столько всего происходило — шепчутся листья, будто до сих пор пересказывают сплетни прошлого. Смотрю иногда на такие истории и думаю: как вообще люди