Ранняя пташка – это прозвище молодой девушки, нашей главной героини. Она встает ни свет, не заря, чтобы открыть продуктовый киоск и хоть как-то помочь родному отцу. Вместе они держат семейное дело много лет, но раскрутить его до нужных масштабов не удается. Отец болен и стар. Помощник из него так себе. Она не знает, как в одиночку вытянуть бизнес на новый уровень. Из-за отсутствия денег она не смогла позволить себе хорошее образование и по восточным канонам должна выйти замуж, если не смогла
Эзги — воплощение жизнерадостности и оптимизма, девушка, которая несмотря на все препятствия продолжает верить в существование настоящей любви. Но путь к сердцу Ее принца оказывается усеян недопониманиями и разочарованиями, ведь каждый ее романтический эпизод заканчивается еще одной историей для "черного списка" неудачных отношений. Эзги начинает задаваться вопросом, есть ли вообще в ее судьбе место тому единственному, кто способен зажечь в ее сердце вечный огонь. Все меняется, когда
Белинда, 28 лет, работает официанткой в кафе у Босфора. Каждое утро она протирает стеклянные столики тряпкой с разводами, пока владелец, хмурый Мехмет, ворчит на сломанную кофемашину: *«Опять эти туристы залили сиропом…»*. После смены она забегает в книжный магазин в Бейоглу — перебирает потрепанные романы на полках, пряча конверты с деньгами для младшей сестры Зейнеп, которая учится в Анкаре. В четверг, когда трамвай №28 застрял из-за дождя, Белинда столкнулась с Эмиром — парень в мятом
Элиф, студентка факультета архитектуры, каждое утро покупает симит у уличного продавца возле парка Мачка, пряча под рваным свитером следы от ожогов на запястье. В кафе "Мейдан" за углом она сталкивается с Джемом, сыном владельца строительной компании, который разливает ей турецкий кофе, пока его отец кричит в телефон: «Если не сдашь экзамены — пойдешь на стройку!». Джем, смеясь, прячет под стойкой тетрадь с набросками граффити для заброшенного дома в Бейкозе. «Ты тоже ненавидишь
Эмир, парень в потёртой кожаной куртке, разгружал коробки в антикварной лавке возле рынка Кадыкёй. Среди старых фотоальбомов и ржавых ключей он наткнулся на деревянную шкатулку с выцарапанными инициалами «А.Ш.». Внутри лежали письма 1943 года на османском и медальон с треснувшим стеклом. Когда он прикоснулся к нему, перед глазами мелькнули обрывки: женщина в платье с кружевным воротником прячет конверт под половицей, звук бомбёжки за окном. «Ты тоже видишь их?» — услышал он за спиной. Лейла, в
Знаешь, иногда натыкаешься на старые фильмы — и будто в машине времени проваливаешься. Вот как тот самый, ну… с героем, который вдруг осознаёт, что его идеальная жизнь — карточный домик. Помнишь? Сюжет вроде не новый, но там так плотно скручено, что к середине уже забываешь, где реальность, а где бред. Атмосфера — мрачноватая, но не до истерики: камера будто подглядывает из-за угла, музыка эта… тревожная капель в тишине. Честно, первые полчаса я думал: «Ну опять психологическая тягомотина», а