Лейла, прокурор из Муша, прибывает в Стамбул, чтобы навестить своих родителей. Но отдыха ей не приходится - сразу же по прибытии она берется за следствие громкого дела об убийстве высокопоставленного бизнесмена. В процессе расследования Лейла сталкивается с Кенаном - журналистом, который страдает от шизофрении и раздвоения личности. Это знакомство добавляет новую нить в сложное клубок дела, и Лейла начинает понимать, что это дело гораздо запутаннее, чем она представляла себе вначале. Эта
Три сына влиятельной семьи из Бурсы отправились в Стамбул, чтобы получить престижное образование, но их жизнь пошла по непредсказуемым путям. Средний брат, начав изучать юриспруденцию, вскоре увлёкся наркотиками, что привело его к тёмным закоулкам большого города. Младший отказался от карьеры инженера, променяв её на страсть к музыке. Теперь он играет в барах, где его талант переливается надеждой, но реальная жизнь всё чаще напоминает ему о трудностях избранного пути. Старший брат, поступив на
В припотрескавшемся гараже Кадыкёя Эрен, 23-летний механик с татуировкой дракона на предплечье, находит в разобранном «Тофаше» флешку с записями радиоперехватов на турецком и русском. Он звонит сестре Зейнеп, студентке биохимии: «Бak, вчерашний клиент — тот тип в костюме «под офис» — оставил какую-то хрень. Тут про частоты 13.5 МГц и координаты где-то возле Босфора». За чашками çay в закусочной «Назмие» они обнаруживают в файлах упоминание объекта «Mavi Işık» и фото полуразрушенного ангара в
Эмир, худой парень в потертой кожаной куртке, копался в коробках на складе антиквариата в Балате. Нашел сверток с картой XIX века — чернильное пятно перекрыло часть маршрута, но четко виднелась пометка *"Oregon, anahtar taşın altında"*. В соседнем кафе Лейла, перепачканная глиной после раскопок в Султанахмете, тыкала вилкой в пахлаву: *"Это не Османская империя. Смотри — тут смесь греческой нумерации и... армянских символов?"* За окном уличный кот дрался с пакетом от
Эсра, заваривая утренний кофе в тесной кухне стамбульской квартиры, нашла в кармане пиджака Демира смятый чек от ювелирного магазина. "Демир, это что? — ткнула пальцем в бумажку, пока сын Эмир резал хлеб, а дочь Зейнеп наливала айран. — Ты покупал кольцо вчера?" Муж, поправляя галстук перед зеркалом, буркнул: "Деловые подарки. Не выдумывай". Но когда через три дня Эсра, пряча лицо за вчерашней газетой «Хюрриет», увидела, как он смеётся с девчонкой в кафе на Истикляль, пальцы
Аслы, младшая невестка, каждое утро первая занимает кухню в стамбульском особняке семьи Демирджи, чтобы испечь симит для свекра. Её руки в муке, а в ушах — нашептывания свекрови Гюльтен: *«Если хлеб пересохнет, Мурат опять уйдет в контору голодным»*. Фериде, старшая, в это время чистит ковры на балконе, шумно выбивая пыль, будто пытаясь стряхнуть и свое раздражение. Когда Аслы случайно ставит кофейник на её вышитую салфетку, Фериде резко одергивает: *«Ты хоть понимаешь, сколько месяцев я за
Вот представь: доктор Ойя наконец-то возвращается в родной Сармашик, встречает старых подруг — тех самых, с кем когда-то делила парту в лицее. Думаешь, милая ностальгия, смех до слёз над юношескими глупостями? Как бы не так! Всё начинается с невинных шуток, а потом — бац! — будто кто-то спичку бросил в бензин. Эти женщины вытаскивают из прошлого такое, что волосы дыбом. То ли зависть за старую школьную любовь, то ли тайны, которые лучше бы и не вспоминать... А потом уже не остановиться: