Харуто, 27 лет, мойщик посуды в кафе "Утренняя звезда" на окраине Токио, обнаружил странности после удара током от старой кофеварки. Вместо фонового шума улиц начал слышать обрывки мыслей: *«опять рис подгорел»* от шеф-повара, *«завтра к зубному»* от девушки в очках за третьим столиком. Дома, разбирая коробки с вещами покойной бабушки, нашел письмо 1968 года с координатами обсерватории в горах Сикоку и фразой: *«Звёздная пыль в ДНК — не метафора»*. Следующим утром в раздевалке кафе
Такуми, второкурсник из старшей школы «Хигаси-Фудзи», каждый день приходит на уроки в самодельной чёрной мантии с выгоревшими рунами из баллончика. В кармане — потрёпанный блокнот с заклинаниями, списанными с форумов для оккультистов-любителей. На перемене в столовой он тычет пальцем в одноклассника Кендзи, который ест рамэн с яйцом: «Твоя душа скоро станет топливом для моего пакта с Астаротом!» Кендзи флегматично протягивает ему соевый соус: «Держи, владыка, а то лапша пресная». После уроков
Харуто, студент-программист из пригорода Осаки, случайно находит в комиссионке старый ноутбук с файлом «Dendrogram_ver2.1». Запустив программу посреди ночи, он видит, как экран вспыхивает синим, а на столе появляется треснувшая USB-флешка с гравировкой в виде дерева. На следующий день в университете его друг Кейта замечает, что все гаджеты в радиусе метра от Харуто зависают. «Ты как ходячий вирус», — смеется Кейта, не замечая, как тень от вентилятора на стене внезапно складывается в руну.
Хома, рыжая третьеклассница с вечно растрёпанными косичками, каждое утро торопится в школу, закидывая в рюкзак тетрадь с заклинаниями. На кухне мама сует ей обёрнутый в фольгу омлет: *"Опять забыла поесть вчера? Магией сыт не будешь"*. По дороге Хома сворачивает к заброшенному парку — там, под ржавыми качелями, Ироха, её соседка по парте, копает землю, пытаясь оживить засохший кактус. *"Смотри, колючки шевелятся! Может, добавить сахара в грунт?"* — бормочет она,
В маленькой французской деревне, заваленной гниющими досками и ржавыми плугами, Жанна в потёртом плаще ковыряет кинжалом засохшую грязь на сапогах. Рядом Улисс, его пальцы в химических ожогах, толчёт в ступке серу и селитру, ворча: «Дымный порох — не магия, а математика. Три части угля, одна…» Жанна перебивает, вытирая лоб тыльной стороной ладони: «Мне нужны пушки к утру, а не лекции». Они спорят о границе между верой и наукой, пока на столе трещит самодельная карта с отметками осаждённых