Томас Данн и его жена с нетерпением ожидали рождения своего первенца, мечтая о будущем полном счастья и радости. Однако их мирные планы на будущее рушатся в одно мгновение, когда Земля становится ареной неожиданного нападения пришельцев. Эта катастрофа ставит под угрозу не только их личное счастье, но и существование всего человечества. В отчаянии и хаосе, который захлестывает мир, Томас пытается защитить свою семью. Он превращается из обычного человека, живущего обыденной жизнью, в борца за
Билли, раненый выстрелом в ногу и оставленный на произвол судьбы в заснеженном лесу, с трудом добирается до одинокого домика. Внутри его встречает странноватая старуха по имени Агнес, которая, несмотря на свой возраст и странности, соглашается дать ему приют. В доме царит тяжелая атмосфера, но Билли настолько измотан, что принимает любую помощь. Постепенно восстанавливая силы, Билли начинает замечать странные вещи: беспричинные скрипы половиц, тени, мелькающие за окнами, и тревожные шорохи за
В старом поместье Хартманов в Йоркшире, за столом с потрескавшимся фарфором, Эвелин в резком тоне спрашивает дочь: «Люсиль, ты опять виделась с этим… художником?» Люсиль, поправляя нитку жемчуга на шее, бросает: «Его зовут Томас. И он пишет портреты лучше, чем ты раздаёшь советы». В конюшнях сын Эдвард прячет бутылки виски за стогом сена — кредиторы уже неделю стучатся в чёрный ход. По вечерам горничная Мэйбл подслушивает разговоры в зимнем саду, записывая обрывки фраз в потёртый блокнот:
Представь, как туманный Лондон, пропитанный запахом дождя и машинным маслом, вдруг оживает по-новому. На фоне викторианских шпилей мелькают тени существ, которых не должно существовать — механические вороны с алыми глазами, девушка в плаще, чьи пальцы искрятся статикой. А тут еще эти подростки из захолустного квартала, которые случайно вляпались в историю с древним артефактом под Биг-Беном. Типично, да? Только вот артефакт-то оказался порталом в мир, где технологии и магия дерутся за место под
Эмма, в помятой униформе с пятном от чая на рукаве, возвращается в портовый городок Сент-Хейвен после десяти лет работы в Лондоне. Ее маршрут — узкие улочки с граффити на рыбацких сараях, аптека с выцветшей вывеской и чайная «Морская ракушка», где пенсионеры спорят о футболе. Первый визит — к миссис Тиллер, которая прячет шоколадные батончики под подушкой. «Опять анализы? — ворчит старушка, закутываясь в плед с вышитыми крабами. — Лучше глянь на эту сыпь у Джека». Речь о таксе соседки, которую
Лола, в красной вязаной шапке, чинит дизельный двигатель баржи, пока Эдди торгуется с заказчиком на причале Кэмден-Таун. "Ты хоть понимаешь, сколько масла утекло за ночь?" — бросает она через люк, вытирая руки промасленной тряпкой. Эдди, в потёртой куртке, игнорирует её, продолжая спор о цене за перевозку партии старых велосипедов. Их баржа, "Горлица", пахнет ржавчиной и кофе из термоса — три дня назад сломался обогреватель, и теперь они спят в спальниках под грудами старых
О, этот фильм! Помнишь, там эти ребята в ржавых доспехах крутились между мирами? Боже, как же он меня тогда зацепил — не ожидала вообще. Сначала думала: ну опять средневековье с призраками, зашквар полный. Ан нет! Сцена, где главгад с вилами против тени демона сражается — у меня попкорн из рук выпал, серьёзно. А вот диалоги… Ну знаешь, иногда такое ощущение, будто сценаристы на спор писали: то пафосные цитаты про честь, то внезапно трёхэтажный мат на диалекте XVII века. Но черт возьми, работает
Представь: тихий лесной домик, доктор с семьёй — вроде бы идиллия. А потом бац! Трое в жутких масках ломают дверь, и всё... Тишина взрывается криками, стеклом под сапогами. Ночь растягивается, как жвачка — адреналин, паника, попытки спрятаться в темноте. И ведь самое страшное даже не эти придурки с ножами, а то, как сами герои меняются. Вот смотришь и думаешь: "Чёрт, да они же сами друг друга губят!" Кто-то цепляется за совесть, кто-то рычит, как зверь. Страх — он ж как кислота,