Прошли годы с тех пор, как "девяностые" оставили свой неизгладимый след в истории, но тени того бурного и опасного времени все еще мерцают в жизни майора Кирилла Решетова. Неожиданно его прошлое возвращается бумерангом, когда коллеги сообщают о шокирующем инциденте: его бывшая любовь, Наталья, которая также служила в полиции, была жестоко убита. Это известие заставляет его сердце замереть от боли и неверия. Решетов, почувствовав неотложность момента, отправляется в Ярославль, где
Слава, слесарь с облупившимися краской ногтями, наткнулся на свёрток в цеху заброшенного химического завода, пока чинил трубы. Внутри — плотные пакеты с розоватым порошком. "Похоже на то дерьмо, что у Генки из райцентра видел", — пробормотал он, вытирая руки о рваную телогрейку. Дома, за столом с холодным борщом, младшая сестра Катя, приехавшая с учебы в Питере, тыкала вилкой в картошку: "Сдай ментам и всё". Но мать в соседней комнате кашляла так, что стены дрожали, а в
Айгуль, 28 лет, до рассвета доила овец возле юрты из войлока, пока ее брат Ержан не пригнал табун. Отец Арман, с морщинами как трещины в глине, развел костер из кизяка: «Земля отцов высыхает. Скот голодает». Ветер гнал по степи пакеты из соседнего поселка, где компания «СибирьСтрой» ставила буровые вышки. Айгуль, обвязав платок поверх джинсов, поехала на рыжем «Уазике» к вагончикам — договориться. Менеджер Сергей в камуфляжной куртке жевал бутерброд с колбасой: «Ты хоть документы на пастбища
Знаешь, недавно наткнулся на сериал, который взял классику Островского и вдохнул в неё адреналина — как будто старые пьесы вдруг ожили в кадре! Там и «Лес» с его вечными семейными дрязгами, и «Бешеные деньги», где герои буквально теряют голову от амбиций, и даже «Свои люди — сочтемся» с этими вечными обманами, от которых то смешно, то горько. А ещё, кажется, зацепили «Таланты и поклонники» — ну вы же помните, как там всё запутанно с любовью и творчеством? Честно, сначала думал: "Ну
Представляешь: ржавые доки, кладбище кораблей, а между ними шныряет стая подростков из детдома. Называются «доки» — как место, что их приютило. Днём вроде как учатся, а ночью — мелкие пакости, кражи... Ну, сами знаете, ребята думают, это просто «приколы». Но грань-то тонкая. А Вадим, парень, который сам через всё это прошёл, пытается их за шиворот вытащить из этой каши. Серьёзно, как он ещё не сломался? Ведь против него — Золотой, местный «авторитет», у которого весь город на крючке. И вот что
Представь, два клоуна — ну, те самые, что с шариками и смешными туфлями — вдруг остались без работы. Цирк закрылся, публика разбежалась, а они, как дети на пустой площадке, даже грим смывать не спешат. И тут подруга-акробатка звонит: «Ребят, я на гастролях, не приютите сына на пару недель?». Ну куда деваться — взяли. Думали, просто пелёнки менять да кашу варить, а вышло... по-другому. Малыш, конечно, орал первые дни — видимо, пугались они оба больше, чем он. Но потом началось: клоунские носы
Представьте: тихий подмосковный посёлок, бабушки на лавочках шепчутся — старик Петр Мартынович, краевед, помер-то как-то странно. Ну, знаете, не по-человечески. Соседка его, Марфа Васильевна — та еще штучка! Бывший завуч, а теперь, на пенсии, взяла моду расследования забавлять. Говорят, даже блокнот с «уликами» в сумочке таскает. Ну и внучка Анфиса к ней примкнула — девчонка бойкая, в смартфоне все щелкает, как будто инстаграмные сторис вместо настоящего детектива снимает. А тут ещё Илья