Марко, полицейский с пятилетним стажем в отделе по борьбе с контрабандой, каждое утро начинал с попыток починить кофемашину в участке. "Опять не спишь?" — бросала София, его соседка снизу, затягиваясь сигаретой у подъезда. Она копалась в архивах местной газеты, искала связи между исчезновениями мигрантов и фургонами с маркировкой "Frutta Italia". Её потертый блокнот пестрел пометками: "23:00 — грузовик с болгарскими номерами, водитель в красной кепке". Марко,
Знаете, иногда фильмы цепляют так, что потом неделю не можешь отойти. Вот смотришь историю про этих двух — мать и дочь — и будто сам оказываешься в этом дерьмовом мирке, где любовь и предательство идут рука об руку. Она ворует, рискует всем, а девочка… Боже, этот взгляд, будто она уже в десять лет видит весь цинизм мира. И ведь понимаешь — они как два узла на одной веревке, которая то ли спасает, то ли тащит на дно. Актриса там просто огонь! То льдина, то вдруг — вспышка тепла, которое
Знаете, иногда задумываешься: а как вообще люди решаются на великие дела, когда внутри всё дрожит от страха? Вот Петр из той истории... Ну, тот самый, который трижды от Христа отрекся, пока тот на крест восходил. Представляете? Стоит, кулаки сжаты, а язык предает — и сам потом, наверное, в ярости от собственной слабости. Как после такого вообще жить? Но тут, видимо, не просто так всё. Когда учитель воскрес — это ж не про логику, а про взрыв мозга. Петра будто током ударило: "Ты, мол,
Знаешь, вот история, от которой мурашки по коже — даже спустя столько лет. Представь Италию времён войны: дым, руины, а в этом аду — итальянка Анжела. Девчонка из подполья, которая пускает под откос немецкие эшелоны, а потом... влюбляется в майора вермахта. Да-да, именно в того самого Ганса, что в идеально отутюженном мундире и с пистолетом у бедра. И ведь не просто влюбляется — они встречаются тайком в полуразрушенных церквушках, где вместо колоколов слышны отголоски бомбёжек. С товарищами-то