Во время японской интервенции, один из представителей союза антикваров передает японцам драгоценную нефритовую голову будды, украденную из храма, построенного императрицей У Цзетянь. Этот поступок превращает его род в изгоев антикварного сообщества на долгие годы. Его семья подвергается презрению и остракизму, их репутация разрушена, и кажется, что прошлое навсегда окутало их тенью позора. Два поколения спустя, внук этого представителя, молодой и целеустремленный антиквар, решает восстановить
Импульсивный поступок Гао Чжи Лэя мгновенно изменил его жизнь, лишив привычного комфорта. Он оказался перед лицом трудностей, о которых никогда не думал. Теперь на его плечи легла тяжесть содержания семьи. Сначала он чувствовал себя подавленным, не зная, как совладать с новыми обязанностями, но медленно учился справляться. Каждый новый день приносил испытания. Работа, на которой он никогда раньше не представлял себя, превратилась в источник жизненно важных средств. Усталость и усталость
Ли Вэй, водитель грузовика из Чэнду, въезжает в лоток с фруктами на рынке Жуйцзи, рассыпая мандарины по грязному асфальту. «Ты слепой?» — орёт продавец Лю Бо, поправляя кепку с выцветшим логотипом пива. Ли Вэй, достав смятый чек из кармана засаленной куртки, тычет им в лицо старику: «Сам слепой — я тебе за ремонт заплатил!» Тем временем Чжан Мэйли, бывшая учительница химии, пытается продать поддельные часы Casio возле метро, пряча лицо от бывших учеников. Её клиент, подросток в рваных
В деревне Линьцзян Чжан Ли счищает нагар с клинка, пока Вэй Мин раздувает горн угольными мехами. "Контракт с генералом сорвется, если синюю сталь не добудем до первых заморозков", — бросает Чжан Ли, перебирая бракованные заготовки. Сяо Цзюнь, младший из братьев, слышит спор из-за перегородки, где сушится вяленая рыба. Вэй Мин предлагает искать руду в ущелье Хэйфэн: "Старики на рынке шепчут, там залежи. Но тропу туда даже кабаны обходят". На следующее утро Сяо Цзюнь крадет у
В городе Циндао бригада спасателей во главе с Чэнь Сяо ежедневно выезжает на вызовы: ДТП на мосту Цзяочжоу, где грузовик с рыбой заблокировал движение, подросток, застрявший в вентиляции торгового центра, попытка суицида на 15-м этаже отеля «Хайян». В штабе, обклеенном треснувшими картами и распечатками протоколов, Ли Мин, новичок с тремя месяцами стажа, чинит старый гидравлический домкрат. «Проверь тросы, — бросает Чэнь, заваривая лапшу в пластиковом контейнере. — Через двадцать минут жди
Лан, серый волк с шерстью, выгоревшей на солнце, копался в огороде за деревянной изгородью. Его лапа, обмотанная тряпкой, цеплялась за кочерыжки капусты — вчера сломал лопату, пытаясь выкопать застрявший камень. В деревне Хуаньцяо шептались: «Опять пропали две курицы! Это он, видите ли, траву полет». Старый Ли, сосед, тыкал пальцем в спину Лана на рынке: «Волки всегда волками останутся». Лан молчал, жевал лепешку с луком, чувствуя, как крошки застревают в зубах. Вечером нашел у крыльца глиняный
Представь: обычный парень, вроде тебя или меня, каждый день топчется по замкнутому кругу — работа, дом, бесконечная суета. Вроде всё стабильно, но душа будто в клетке. И вот однажды он сталкивается с чем-то... необъяснимым. Может, странный старик на рынке вручил ему старую флейту, а может, сон приснился такой яркий, что проснулся с ощущением, будто прожил другую жизнь. И понеслось! Внезапные путешествия в миры, где деревья говорят шепотом листьев, а реки поют древние мелодии. Сердце замирает от
Жуи, худой парень в потертой куртке, чинил сети у реки в деревне Шуйцянь, когда нашел в камышах треснувший нефритовый диск. «Опять мусор с гор течением прибивает», — проворчал он, но сунул артефакт в карман. Через три дня диск ожил — засветился, вырвался из рук и прожег дыру в полу хижины. Старик Лиан, сосед-рыбак, увидев это, схватил Жуи за рукав: «Выбрось эту штуку, пока цзяньчжу не пришли!» Но поздно — в ту же ночь солдаты в черных доспехах выжгли полдеревни, искавя диск. Жуи сбежал через
Ли Вэй, кузнец из деревни Циньшуй, нашел в обгоревшем рисовом поле обломок синего кристалла, вплетенный в древний меч. Клинок, покрытый иероглифами династии Хань, обжигал пальцы, словно лед. «Это не для смертных», — прошептала Сяо Лань, монахиня из горного монастыря, появившись у его кузницы с потрепанным свитком. На рисунках — небо, разорванное бирюзовыми молниями, и армия глиняных воинов, шагающих через чайные плантации. Ли Вэй скрестил ладони, запачканные углем: «Если не я, то кто закроет
Ох, этот сиквел! Честно говоря, я всегда скептически отношусь к продолжениям — ну знаете, как часто бывает: первая часть огонь, а дальше начинают жадничать и лепят что попало. Но тут... Блин, они реально попали в нерв! Помню, как втиснулся в кресло с попкорном, думая: "Ну, щас опять эти дешёвые скримеры и шаблонные диалоги". Ан нет! С первых минут втянуло, как в воронку. Там атмосфера — хоть топор вешай. Темнота не просто для галочки, а такая, будто сам воздух пропитан зловещей