Эйрик Свенссон

Эйнар, 22 года, коптил омуля на берегу Люнген-фьорда, когда в кузнице отца нашел ржавый кинжал с треснувшим руническим камнем в рукояти. "Ты ж провалишь заказ от рыбаков, ковыряясь в хламе", — хрипел сосед Гуннар, разгружая ящики с треской. На следующий день клиент с перебитыми пальцами бросил на стол серебряную цепочку: "Сплети из этого клинок. Тот, что у предков висел над камином". В пламени печи металл плавился странно — сизым пламенем, оставляя на коже Эйнара следы,
Никлас приезжает в Валлё спустя шестнадцать лет — запах соленого ветра и крики чаек над рыбным рынком те же, но лица чужие. Он снимает комнату над кафе «Сирена», где хозяйка Марта сразу узнает его: «Твой отец пил здесь каждый вечер, пока не повесился». Эйрик, его друг детства, сидит в тюрьме — обвинение в убийстве рыбака Томаса, тело которого нашли в сетях у причала. Никлас копается в записях шерифа, натыкается на показания старика-смотрителя маяка: «Тот вечер… Эйрик был в доке, но волны бились
Три подруги, три судьбы — и все сплошные качели между «я всё смогу» и «а что, если провалюсь?». Они мечтают о карьере, любви, признании, но мир то и дело подкидывает: «Девчонки, вы чего-то серьёзно хотели? Ха-ха». А они — да как заведённые! — строят планы, которые разваливаются, как карточный домик от малейшего сквозняка. То собеседование провалят из-за туфлей не того цвета (серьёзно?!), то влюбятся не в того, то поймут, что их «место в мире» больше напоминает тесную каморку под лестницей. Но