Антуан Лефевр, 34-летний архитектор из Марселя, каждое утро начинал с проверки геометрии плитки в ванной. Его соседка Клара, медсестра с татуировкой лисы на запястье, регулярно «одалживала» его кофеварку, оставляя на месте пятна эспрессо и обрывки чеков из аптеки. «Ты как тот попугай в зоомагазине – повторяешь «дедлайн» вместо «привет»», – бросала она, забирая пакет с круассанами, пока Антуан пересчитывал карандаши на чертёжном столе. Конфликт вырвался на свободу, когда в их дом въехала Элоиз
Люк Моро, 27 лет, с татуировкой змеи на шее, торгует поддельными паспортами в подпольном клубе на площади Пигаль. Его сестра-подросток, Мари, чинит старый радиоприемник в их съемной квартире с облупившимися обоями, пока он ночью разбирает украденные мотоциклы. «Ты опять вляпался в дерьмо, — бросает Мари, закуривая дешевые сигареты Gitanes, — полиция искала тебя у булочной». Люк игнорирует ее, пересчитывая пачки евро в холодильнике между банками с консервами. Его связной, алжирец Карим,
Марсель, бывший заключённый с татуировкой якоря на запястье, приезжает в Париж после пяти лет тюрьмы. Его встречает Элоиза, сестра погибшего друга, в крошечной квартире над пекарней, где пахнет жжёным миндалем. Она протягивает ему коробку с фотографиями и письмами, залитыми кофейными пятнами: «Жан-Клод говорил, ты единственный, кто разберётся в этом бардаке». Марсель находит в конверте ключ от заброшенной фабрики в районе Бельвиль — там, под грудой ржавых шестерёнок, он обнаруживает чужой
Лола и Фред с детьми Манон и Луисом выгружают коробки из грузовика перед ветхим домом с облупившейся краской. Парижский дождь сменился липким ветром с океана. "Здесь даже воздух пахнет по-другому... как перезрелым манго", — говорит Манон, разглядывая ящерицу на стене. Фред молча поправляет очки, пряча квитанции за аренду. На пляже с чёрным песком соседка Мари-Клод в соломенной шляпе протягивает Лоле чашку кофе с ванилью: "Добро пожаловать в ад под пальмами". Вечером Фред
Представь себе: канун Рождества в Париже, все готовятся к празднику, а на ёлке возле церкви вместо шарика висит… отрезанная человеческая рука! Да ещё с перстнем, от которого рубин размером с грецкий орех слепит глаза. Ну вот, праздник отменяется — кому-то явно захотелось добавить «остроты» в рождественский декор. Ведёт дело комиссар Руссо — такой себе типичный скептик в потрёпанном пальто, который вечно ворчит на «этих парижских выдумщиков». А в напарники ему подкинули Мариэллу де Лука —