Ким Мин-тхэ

Чжин Хи, бармена из забегаловки возле станции Йонсан, заметила, что Мин Хо пялится в телефон даже за завтраком. Вчерашний *кимчи* в холодильнике прокис, а его новый парфюм пахнет дешевле обычного. Когда он ушёл "в спортзал", она нашла в корзине для белья билеты в кино на двоих — имя Со Ён светилось на экране его телефона. В парке Ханган, прячась за велопрокатом, она услышала, как он бормочет Со Ён: "Просто она готовит мне обеды". Чжин Хи выскочила из-за дерева, швырнув в
Ли Джунсу пялится в окно класса 2-3, пока Ким Миён рисует формулы на доске. Её мел скрипит: «Эй, Джунсу, если не сдашь завтра тест по интегралам, тебя выгонят с факультета». Он шаркает кроссовками по полу, вытаскивая из рюкзака смятый конспект с пятном от кимчи. В спортзале Пак Ханби бьёт ракеткой по волану, пока тренер ворчит: «Спину держи! Опять проиграешь китайцам на отборе». Запах жареных хот-догов из столовой смешивается с дезинфекцией в коридоре, где третьеклассники сливают фото с
Знаешь, вот смотришь иногда на экран и думаешь: ну и ну, как люди до такого додумываются? Вот представь: пробирная (да-да, та самая, что палкой в муравейник тычет, лишь бы правду выковырять) внезапно получает «повышение». Только вместо кожаного кресла — конвейер из грязных делишек, где каждое дело пахнет похуже канализационного люка в августе. Отдел-то специфический — сексуальные преступления, понимаешь? Тут и опытные менты порой морщатся, а её — бац! — и кинули в самое пекло. Честно, мне аж