Кайто, 17 лет, рыбачит с отцом в заливе Аодзима. После шторма находит в водорослях ржавый меч с гравировкой *"Харуми"*. Отец запрещает трогать: *"Брось, иначе кончишь как дед — с пустыми глазами"*. Но Кайто прячет клинок под половицей хижины, где пахнет вяленым кальмаром. Ночью лезвие впивается ему в ладонь, оставляя шрам в форме змеи. С тех пор мальчик слышит шепот: *"Сломай их всех…"* Через неделю Кайто, раздирая ногтями кожу на шее, бежит в портовый город
Юто, мальчик лет десяти в выцветших джинсовых шортах и рубашке с рыбацкими крючками на воротнике, жил в портовом посёлке Сирауми. Его нашли в корзине с персиками, прибитой к деревянным сваям рыночного причала — об этом шептались старухи у табачной лавки, пока он разгружал коробки с кальмарами для дяди Кадзуки. «Смотри, Персиковый опять воняет рыбой!» — кричали мальчишки из школы, но Юто лишь чесал за ухом, где торчала веточка дикой сливы. Однажды после шторма он заметил на песке треснувший
Представьте парня, у которого в детстве всё пошло под откос — родители погибли, а он замкнулся в себе так, что даже нарколепсия появилась. Ну знаете, эта штука, когда в любой момент можешь вырубиться? Жизнь-то какая-то серая… И тут бац! В школе появляется эта шумная банда — не то хулиганы, не то спасатели. Втянули его в свои авантюры, как воронка. Вместо уроков — проделки, вместо одиночества — ватага, которая тебя тащит за собой хоть на край света. Честно, смотрю на них и думаю: как они
Знаешь, как иногда влюбляешься так нелепо, что потом самому смешно? Вот Акира, обычный 17-летний парень, втюрился в новенькую Микото — а она, скажем так, «не из этого мира». Вместо обедов спит на парте, одноклассников избегает как проказы, а если кто заденет — бац, и ножницы уже у горла. Ну и да, голоса в голове у неё — без этого никак. В общем, странная — не то слово. Но история-то закрутилась, когда Акира, видимо от избытка чувств, лизнул след её слюны с парты. Итог? Неделя в бреду с