В центре Милана, 19-летний Лука Беллини тащит сестру Джулию через переполненную толпу у станции метро «Дуомо». Воздух пропитан запахом горелого кофе из разбитой кофемашины — пожилой мужчина в помятом пиджаке выкрикивает: *«Это моё! Я три года за него копил!»*, сжимая в руках хромированный корпус. Брат с сестрой пробираются к окраинам, где в пятиэтажке без лифта осталась их бабушка, Роза. У Джулии в рюкзаке — фонарик с севшими батарейками и бутылка теплой газировки. На перекрестке Виа Палестро
Алессандра, дочь миланского промышленника, втирается в доверие к Симоне — девушке из неаполитанской *расточительной* семьи, которая торгует поддельными духами на рынке Порта-Нолана. После случайной встречи на вокзале, где Симона роняет пачку сигарет «Мальборо» в лужу, они договариваются обменяться документами. Алессандра едет в Неаполь, где спит на матрасе с пружинами, торчащими в бок, а Симона занимает ее комнату с хрустальной люстрой, которая раздражает ее мерцанием. В кафе «Золотой улей»
Представь: Рим начала шестидесятых. Все эти платья в горошек, кофе на террасах, а в воздухе витает что-то… Ну, знаешь, такое ощущение, будто всё возможно. А в центре этой кутерьмы — Джулия, Рита и Елена. Три безумицы, которые днём и ночью колдовали над чем-то вроде телевизионной революции. Джулия вечно ворочала папками с чертежами — её идеи вылетали, как голуби с площади Сан-Пьетро. Рита то и дело вскрикивала: «А если камеру поставить *тут*?» — и все десять раз вздыхали, потому что студия-то
Знаешь, как иногда любовь накрывает словно цунами, даже когда все вокруг кричат "беги пока не поздно"? Вот эти двое — он из клана Монтекки, она из Капулетти — влюбились по уши, хотя прекрасно понимали: это как играть в русскую рулетку с пятью патронами. Их семьи столетиями грызлись хуже шавок у мясной лавки, но разве юность когда-нибудь слушала голос разума? Меня до сих пор мурашки пробирают, когда представляю, как они тайком перешептывались у балкона. Сердце-то ведь не бюрократ — не