Йонас и его супруга по имени Гудни и представить себе не могли, что однажды они найдут свою приемную дочь Лару повешенной. Ведь девочка росла в любящей атмосфере, училась танцевать балетные танцы и отличалась хорошей успешностью и примерным поведением в школе. Но после ее смерти полицейские не особо долго изучали улики и следы и поспешили объявить Лару типичным подростком-самоубийцей. Они посчитали, что девчонка не справилась с бурей собственных гормонов или, возможно, побоялась, что подведет
Эйнар, рыбак из крошечной деревни возле Хусавика, каждое утро проверял сети с запахом тухлой трески на руках. Его сестра Хельга, работавшая в геотермальной лаборатории под Рейкьявиком, прислала письмо с печатью вулканологического института: «Нашли аномалию в пробах пепла. *Hérna*, это не похоже на обычную тектонику». В тот же день старый Бьярни из соседнего дома, чьи пальцы были искривлены от decades of knitting lopapeysa, показал Эйнару треснувший камень с рунами возле фьорда: «Þetta reddast?
Эйнар, рыбацкий сын из Рейкьявика, втирает в ладони мазь от обветренной кожи перед уходом в море. Его сестра Хелена, пряча под шерстяным свитером синяки от парня-алкоголика, бросает ему в рюкзак бутерброд с копченой сельдью: *«Не вздумай вернуться с пустыми сетями, иначе отец снова начнет»*. В это же время в Хельсинки Линус, студент-биохимик, роняет пробирку с образцом воды из Ботнического залива. Жидкость, светящаяся синим, разъедает пол лаборатории. «Что за чертовщина?» — бормочет он, стирая
Знаешь, иногда такие фильмы цепляют тем, как переплетаются совсем разные жизни. Вот смотришь – сначала парень, подающий надежды писатель. Вроде всё схватил с неба, слава, успех... А потом – бац! – и проваливается в какую-то многолетнюю пьяную бездну. Честно, аж душу скребёт: ну как можно так сломаться? Может, слишком рано взлетел? А еще там девчонка из детсада... Днём с малышами возится, улыбается, а ночью – на панель. Ребёнка кормить надо, что тут поделаешь. Вот эта двойная жизнь – она же как