Жан-Поль, 72-летний ветеран автозавода из Тулона, после смерти жены перебирается в парижскую квартиру дочери Эммы — бухгалтера-переводчицы, разведенной матери двоих детей. Улица Монмартр, пятый этаж без лифта: подросток Люка сутками не вылезает из наушников, рисуя комиксы про зомби, а 9-летняя Лиза таскает в рюкзаке коллекцию пластиковых пони. Первый конфликт вспыхивает из-за ремонта: Жан-Поль, закатав рукава клетчатой рубахи, пытается починить протекающий кран гаечным ключом из своего чемодана
Клодин, 28 лет, переезжает в крохотную квартиру на улице Монтескьё, чтобы дистанцироваться от матери, Элен, 55 лет, которая донимает её звонками каждое утро. Элен, работающая нотариусом в парижском округе Нёйи, приходит без предупреждения с коробкой старых детских вещей: «Твой отец хотел выбросить, но я подумала — вдруг пригодится?» Клодин, разбирая коробку, находит письма от бабушки с упоминанием тайного счета в швейцарском банке. За кофе с прогорклым печеньем Элен отмахивается: «Это её
Знаешь, смотрю я тут историю про две семьи — и прямо чувствую, как тема воспитания за живое цепляет. Вот одни родители, ну те, что помоложе, видимо, так натерпелись в детстве от строгости, что теперь вообще в другую крайность ударились. Никаких «сядь-встань», только душевные разговоры и полная свобода. Типа, «мы вам друзья, детка, делай что хочешь!» А я вот думаю: а где тут грань между доверием и вседозволенностью? Смело, конечно, но не превратится ли это в хаос? А напротив — семья «старой