Йонатан, владелец потёртой антикварной лавки возле рынка Махане Иегуда, вытирает пыль с медного подсвечника, когда в дверь врывается Лиора — студентка-археолог с потрескавшимся кожаным рюкзаком. Она швыряет на стол свёрток с картой XIX века, найденной в ящике распроданного комода: *«Йона, тут пятно... как кровь. Ты это видел?»* На обороте — схема тоннелей под Старым городом, помеченных крестами. К вечеру они уже спускаются в подвал синагоги на улице Хабад, где Амир, гид с вечным фонарём на шее,
Давид, водитель грузовика с потрескавшимися от солнца кожаными сиденьями, каждую пятницу замечал Лиору у автобусной остановки на перекрестке Алленби и Нахлат-Беньямин. Ее пальцы сжимали конверт с военными печатями, а взгляд упирался в асфальт, где трещина напоминала контуры карты Голанских высот. *«Они до сих пор не признали его погибшим, — сказала она, протягивая фото мужчины в форме. — Если ты везешь грузы на север, спроси в Кирьят-Шмоне… Может, кто-то видел эту нашивку»*. Он взял снимок,