В старом районе Сеула, за церковью Св. Михаила с потрескавшимися витражами, отец Со Минхён ковырял кофе ложечкой из помятого стаканчика. Его вызвали к рыночному торговцу Чхве, который шептал про дочь: «Она рвёт шторы, кричит на языке, которого не учила». В ризнице Минхён нашел записи 1947 года — пожелтевшие страницы с пометками о «тени в колодце». Его помощник Джихун, студент-семинарист в мятых джинсах, усмехнулся: «Вы опять за старые сказки?» Ночью в квартире Чхве они нашли девочку,
Ну, представь: отец и сын — оба в погонах, но между ними будто целая война. Это не просто «ой, мы иногда ругаемся» — нет, они готовы друг друга в гроб загнать мысленно, даже в очереди за хлебом не поздороваться. Серьёзно, я вот иногда думаю: как вообще такое возможно? Ну ладно бы на кухне спорили, ан нет — они же на улице зло ловят, пистолеты на поясах. И вот представь: случается жара — взрыв, заложники, адский кризис. И эти двое, которые вчера молча отворачивались за обеденным столом, теперь