Знаете, как это бывает? Вот жила себе Сашка Родина — крушила всех в октагоне, рвала аплодисменты, а потом бац — и ушла в подполье с дочкой на руках. Ну не хочет больше биться за чужие миллионы, даже если её втягивают через подлянку. Представляете — ребёнок, вечный бег, эти вечно голодные до бабла типы, готовые под землёй найти… Жуть, да и только! А тут вдруг выныривает эта Аська — девчонка с огнём в глазах и кулаками, которые дадут фору самой Родиной. Откуда взялась? Зачем помогает? То ли
Вот смотришь на этих Головлевых — и как будто в руках оказывается кривое зеркало, в котором отражается целая эпоха. Помещики до и после 1861 года — их быт, вечное «а как же раньше?», эти странные смеси высокомерия и растерянности. Читая, ловишь себя на мысли: да они же не просто семья, а какой-то сгусток всего, что копилось веками: тут и паразитирующая праздность, и страх перемен, и эта жутковатая пустота за фасадом благополучия. Мне кажется, самое цепкое в этой истории — как мастерски