Спустя два десятилетия отсутствия, Кузгун возвращается в сердце Стамбула, озаренный одной целью — отомстить за смерть своего отца, Юсуфа Джебеджи. Юсуф был уважаемым полицейским, чья жизнь оборвалась из-за коварного преступления. Пламя мести горит в сердце Кузгуна, но его планы усложняются неожиданной встречей, которая ставит его перед сложным моральным выбором. По прибытии в Стамбул, Кузгун сталкивается с Дилой, женщиной, которая олицетворяет его самые искренние и глубокие чувства. Дила — не
Эмир копал колодец за домом, пока отец Мехмет чинил старый трактор. Вечерами они пили чай на веранде, заваленной мешками с луком. «Возьмешь фотоаппарат в город?» — спросил Мехмет, доставая потрескавшийся «Зенит» с полки. Эмир молча кивнул, зная, что отец хотел услышать отказ. На рассвете он сел в автобус до Стамбула, сжимая в кармане адрес дяди-строителя. В сумке лежали лепешки с сыром, две пары носков и тетрадь с номерами односельчан. На стройке в Кадыкёе Эмир таскал плиты, спал в бараке с
Сердар, сотрудник военной разведки с шрамом над бровью, в пятницу вечером обыскивает квартиру в районе Бешикташ. В ящике комода под стопкой газет *Хюрриет* он находит конверт с фотографиями порта в Измире — на обороте пятна от рахат-лукума и номер телефона без кода. «*Берекета звонили с этого?*» — бормочет он, доставая зажигалку с гравировкой *Карадениз*. За окном гудят паромы, а из соседней комнаты доносится запах жареных кабачков — хозяйка, пожилая женщина в платке, готовит ужин, не обращая
Знакомься с тремя сестрами — мамы не стало, когда они были совсем малышками, и отец в одиночку тащил эту лодку через шторм. Выросли, конечно, крепкими, но теперь у каждой свой багаж: старшая в свадебном агентстве работает. Представляешь? Каждый день чужие фаты, кольца, слёзы счастья... А сама как будто за стеклом — видит всё это великолепие, а дотронуться нельзя. Говорит, что не торопится, но по глазам видно — где-то глубоко точит червячок: «А когда же моя очередь?» Средняя — вообще отдельная