В тихом и уютном городке Затонск, где жизнь текла размеренно и без суеты, Анна Миронова выделялась своей необычностью. С детских лет она проявляла недюжинный ум и любопытство к миру, что делало ее жизнь полной непредсказуемых событий и приключений. В отличие от сверстниц, которые предавались традиционным развлечениям, Анна находила радость в скоростных заездах на своем необычном велосипеде, а ее одежда и манера выражаться всегда выделяли ее из толпы. История Затонска приняла новый поворот,
В третью годовщину свадьбы Лары и Макса, когда веселье было в разгаре, неоанно выясняется шокирующая новость: Лара признается, что влюблена в коллегу по работе и намерена подать на развод. Это откровение стало для Макса настоящим ударом, оставив его в глубокой растерянности и горести. Не желая видеть страдания своего зятя, теща Лары, сердечная и решительная женщина, решает вмешаться в ситуацию. Она полагает, что лучший способ помочь Максу пережить разрыв — это найти ему новую спутницу жизни.
Виктория Чернова жила, как сказочная птичка в золотой клетке. У неё был образцовый муж, ребёнок, роскошный дом и дружный круг успешных подруг. Проблемы обходили её стороной, а будущее казалось обеспеченным. Но однажды муж объявил, что уходит к другой. В один вечер Виктория оказалась на грани – с ребёнком, чемоданом вещей и практически без средств она переехала к няне сына. Её новая жизнь началась с устройства на работу в обычный супермаркет. Там Виктория совершила, казалось бы, невозможное —
Анна Королева всю жизнь посвятила фигурному катанию. Она мечтает о собственных олимпийских чемпионах, но её лучших учеников постоянно переманивают звёздные тренеры. С годами мечта кажется всё более недостижимой. Всё меняется, когда в её жизнь приходит Дина — подросток с огромным потенциалом и трудным характером. Девочка умна, упорна, но своевольна, а её родители убеждены, что спорт — не для их дочери. Они настаивают, чтобы Дина занялась музыкой, видя её на сцене, а не на льду. Однако Дина
Что делать, когда в детстве теряешь всю семью из-за несчастного случая и оказываешься в стенах холодного детского дома? Мало кому удаётся сохранить надежду, но Катя Маркова находит смысл пережить этот страшный период благодаря человеку, который однажды спас её от гибели. Она влюбляется в своего спасителя, только чтобы позже понять, что он забыл об их встрече. Казалось бы, судьба не может быть более жестокой, но неожиданное возвращение родного брата, которого считали погибшим, приносит ещё
Артём копался в комоде с выдвижными ящиками, заедавшими от сырости. Под стопкой отцовских квитанций за газ нашел пачку писем, перевязанных тесьмой от конфетной коробки. Конверты пожелтели, адрес — улица Гагарина, 15, Лизавете Соколовой. В дверь позвонили: на пороге стояла девушка в промокших кедах, держа в руках ключи от соседней квартиры. «Вы Артём? Папа говорил, тут должна быть коробка с мамиными бумагами. Она умерла, когда мне было шесть…» Лиза потянулась за пачкой, но он отдернул руку:
Катя, 27 лет, в белом халате за прилавком аптеки на Ленинском проспекте, выдаёт пенсионерке коробку «Бисопролола» и прячет в карман смятый чек. В перерыве между сменами покупает кофе в автомате у метро «Университет» — на крышке остаётся пятно помады «красный мустанг». Антон, водитель сервиса доставки, заходит за обезболивающим для матери: «У вас аспирин есть без этой… розовой оболочки?» — «Только шипучий», — Катя протягивает тюбик, задевает его ладонь. На улице он помогает ей поднять
Антон, 32 года, менеджер из Питера, вваливается в кафе на Лермонтовской, спотыкается о порог — кофе летит на светлое пальто Лиды, 28-летней медсестры. «Ты слепой? Это же новый!» — хрипит она, вытирая латте салфеткой с логотипом аптеки. Он предлагает компенсацию, но у неё идея круче: фиктивный брак. Ему нужна прописка для ипотеки, ей — деньги на операцию младшей сестре с пороком сердца. Договорились за три минуты, пока официантка подбирала осколки кружки. Квартира Антона на пятом этаже хрущёвки:
Сергей Макаров, сорокалетний сержант из провинциального городка под Воронежем, каждое утро начинал с обхода обшарпанного участка. В пятницу, 12 ноября, он задержал водителя ГАЗели, который выгружал ящики с консервами без документов. «Опять ваши коробки по тротуару валяются! — рявкнул Макаров, поправляя порыжевший ремень. — Тебе штраф или три дня на уборку мусора?» В кабинете с отслоившейся краской на стенах начальник тыкал пальцем в отчет: «К концу квартала недобор по нарушениям. Ищи хоть собак
Серёга, парень из Челябинска, сорвался с обшарпанной кухни после ссоры с отцом. В рюкзак закинул пару футболок, спальник и потрёпанный блокнот с координатами маяка на берегу Охотского моря. Его «Урал» глох на каждом подъёме под Новосибирском, пока местный тракторист Вадим не подогнал тросом до мастерской. «Ты ж как тазик консервный, — хрипел Вадим, вытирая руки об комбинезон, — без бутылки «Белого орла» до Томска не доползёшь». В придорожной столовой под Красноярском официантка Лиза всучила ему
Где-то на краю света, в забытой богом деревушке, затерянной среди бескрайних снегов, жил парень по имени Миша. Холод здесь пробирал до костей, а тишина давила так, что хотелось кричать. Но он привык. После смерти родителей остались только старый дом да странные сны, где тени шептали о «вратах» куда-то... Туда, где боль стихает. Встретил он как-то Аню — девчонку с глазами цвета грозового неба, которая словно материализовалась из метели. Говорила загадками, смеялась, будто знала все его тайны.
Представь глухой провинциальный городок где-то под Воронежом, где даже интернет ловит через раз. Вот в этой серости и живёт Вера — девчонка лет шестнадцати, которая целыми днями залипает в окно автобуса, пока едет на учёбу. У неё вечно взгляд какой-то отстранённый, будто видит то, чего другие не замечают: старые дома с потрескавшейся штукатуркой вдруг оживают, шепчут истории о войне, о любви, о потерях. А ещё эти странные сны... То ей снится река, которая течёт вверх, то тени в школьном
Сергей Михеев, слесарь с завода «Прогресс» в Вышнем Волочке, в семь утра уже толкался в переполненном автобусе №4. Ржавые поручни липли к ладоням, а водитель орал: «Жмитесь, а то опоздаем!» Дома жена Галя, разливая чай в треснутые кружки, бросила: «Опять за квартиру просрочка. Твой Славик в школе штаны порвал — новых не на что». На проходной мастер Петрович, пахнущий луком, сунул ему ключ от старого УАЗа: «Вези ящики в Тверь, а то уволят всех, цех закрывают». За рулем Сергей нашел в бардачке
Знаешь, иногда смотрю на этих двоих — Риту и Игоря — и диву даюсь. Ну серьезно, они ж как с обложки! Ему за пятьдесят, ей тридцатник едва стукнул, а между ними — огонь! Не то чтобы возраст вообще чувствовался. Работают вместе в больнице, шутят, смеются, и кажется, будто они мыслят на одной волне. Видел бы ты, как он подкалывает её из-за её вечного «Игооор, таблетки выпил?». А она в ответ только глазами стреляет — мол, смейся-смейся, а инфаркт тебе не нужен. Но вот что цепляет — никто вокруг
Знаешь, иногда жизнь в патруле — это как вечный движ. Вот представь: два новичка, Костя и Антон, вливаются в команду на Васильевском. Костя — парень с провинции, глаза по пять копеек. Сбежал в Питер от сердечных разборок, а теперь тут щёлкает наручниками вместо того, чтобы рыдать под дождём у Невского. Антон же — местный, коренной. У него своих проблем хватает: брат-подросток, мать после развода как на иголках, а он пытается быть для всех опорой. Ну, или хотя бы не сломаться. А над ними Сергеич
Знаешь, иногда свобода выглядит как пять дней безумной погони. От всего: предрассудков, людей, и особенно денег. Насте — пятнадцать, она ещё пацанка, Денис в свои двадцать три уже мастер по «шопингу» без оплаты. А Вера... Ну, тридцатилетняя «вражина» в строгом костюме — полная противоположность. И вот случай сводит их вместе, и всё летит в тартарары. Ирония в том, что воровство тут не всегда зло. Когда с огоньком, с приколом — так вообще становится чем-то вроде бунта. Жизнь-то ведь сложнее, чем
Знаешь, это такая история про женщину, которая вроде бы окружена людьми, но чувствует себя... будто застряла в пустой комнате. Муж? Когда-то был каменной стеной, а теперь — как дверь на скрипучей петле: вроде есть, но толку ноль. Дочь-подросток и вовсе смотрит на неё, как на мебель из Икеи — вроде нужна, но не особо ценна. Даже с лучшей подругой стало как-то неловко — болтают о погоде, а между словами тишина густеет, как кисель. И вот тут-то бац! — в её жизнь врывается... нет, не «что-то», а ТО