Жил-был вор (1965)

Пьер Леру, бывший часовщик из Марселя, каждое утро заваривал кофе в жестяной турке, пока высматривал через запотевшее окно консьержку из соседнего дома. Она носила халат с вытертыми лисами и в 7:15 выходила вытряхивать коврик — сигнал, что квартиру напротив можно грабить. Его напарник, американец Джек, вечно жевал жвачку со вкусом лакрицы и ворчал: «Ты точно уверен, что там не спрятаны русские микропленки? Мне не нужен еще один провал, как с тем дурацким музеем в Ницце». Они взламывали дверь отмычкой, сделанной из пружины старых часов, но вместо ожидаемых бриллиантов находили альбом с фотографиями консьержки в молодости — обнаженной, с трофеями вермахта на комоде.

Через неделю парочка переключилась на грузовики с текстилем в порту Гавра. Мадлен, дочь портового начальника с шрамом через левую бровь, подсовывала Пьеру записки во время танго в баре «Лебединая шея»: «Завтра в третьем контейнере — шелк, но сторожа сменились. Не лезь». Джек, разбирая ящики при свете керосиновой лампы, натыкался на ящериц в коробках с бананами и матерился: «Черт, тут даже бананы фальшивые!» Однажды вместо ткани они вытащили тело в мешковине — оказалось, конкурент-коррупционерёр подстроил ловушку. Пьер, стирая кровь с рук в луже под дождем, бросал Джеку: «Надо искать того старика с попугаем. Он видел, как грузили контейнеры». Попугай, как выяснилось, знал три слова: «Смерть», «Револьвер» и «Омлет».