Фильм любви и анархии, или Сегодня в десять утра на Виа деи Фьори в известном доме терпимости (1973)

Тунгиста, с густой чёлкой и сигаретой в углу рта, затягивает Сальваторе в узкую комнату с обоями в мелкие розы. "Ты уверен, что справишься?" — бросает она, поправляя чулок у зеркала. Он, коренастый парень из Сицилии, мнёт фетровую шляпу, повторяя маршрут: от борделя на Виа деи Фьори до площади Венеции, где в десять утра должен проехать кортеж. Патефон в соседней комнате скрипит танго, смешиваясь с запахом жареных артишоков. Хозяйка, мадам Аделина, стучит каблуками по лестнице — требует, чтобы Тунгиста принимала клиента. "Не сейчас", — огрызается та, доставая из-под матраца браунинг.

Сальваторе тренируется перед треснувшим зеркалом: прицел, дыхание, мнимая отдача. Руки дрожат. "Ты же не для этого приехал в Рим?" — Тунгиста втирает ему в виски одеколон, запах дешёвых духов перебивает вонь канализации. Утро. Шляпа с фазаньим пером скрывает лицо Сальваторе в толпе. Тунгиста ждёт у лотка с ликёрами, пальцы в перчатках сжимают сумочку. Выстрел не звучит — он роняет пистолет, заминается с жандармом. Она хватает оружие, пуля рикошетит от бронзового орла на крыше. Погоня через рынок, опрокинутые корзины с треской. В камере Сальваторе шепчет сквозь решётку: "Хоть раз в жизни я был свободен".