Ханума (1978)

Князь Вано Пантиашвили, долговязый и рассеянный, прячет от отца, князя Левана, потрёпанные счета из лавки виноградарей. Леван, с седыми усами и в засаленном халате, стучит кулаком по столу: «Женись, пока имение не продали за долги!» В переулках Тифлиса сваха Ханума, в платке с бусами, уже шепчет купцу Акопову: «Ваша Софьо — невеста, как персик в сиропе. А князь — хоть и разорился, но фамилия звенит». Она суёт ему в руку засахаренный инжир — «на счастье» — и пересчитывает монеты.

Вано, тем временем, толкается на базаре, роняет грузинский словарь, который поднимает Цицино, дочь учителя грамматики. Её платье поношено, но смех звенит, как колокольчик. «Зачем жениться на купеческой дочери, если можно учить стихи?» — спрашивает она, поправляя платок. Ханума, подслушав, хватает Вано за рукав: «Сумасшедший! Акопов уже везёт приданое — сундуки, ковры, даже ослика с позолоченной уздечкой!» Вечером Леван, обнюхивая кувшин с вином, бормочет: «Осёл с уздечкой — это хоть что-то». Вано, глядя в окно на огни города, сжимает в кармане записку от Цицино: «Завтра у фонтана. Без словарей».