Одна на миллион (2020)

София Мендоса, 23 года, моет полы в кафе на углу Лавалье и Корриентес в Буэнос-Айресе, когда находит в подсобке старую камеру «Зенит» с засвеченной пленкой. На снимках — берлинская улица с граффити-аистом, датированная 2023-м, хотя сейчас 2020-й. В тот же вечер Лукас Браун, студент-киношник из Кройцберга, чинит велосипед во дворе-раухе, когда замечает в окне третьего этажа девушку в фартуке с надписью «El Progresso». «Ты как здесь оказалась?» — кричит он, но София исчезает, оставив на подоконнике след от кружки мате. Через неделю экспериментов они понимают: камера связывает их через три года и 12 тыс. км. Диалоги прерываются — Лукас слышит только обрывки, когда София включает раковину в кафе, а она видит его отражение в витрине магазина велосипедов.

К августу София замечает на своих снимках Лукаса с перебинтованной рукой — как у парня, которого она видела в новостях после драки на митинге у Бранденбургских ворот. «Ты должен остаться дома 14-го», — пишет она маркером на фотографии, подбрасывая ее в ящик с инструментами Лукаса. Тот игнорирует предупреждение, но в день протеста спотыкается о треснувшую плитку, ломая запястье, — так избегает столкновения с полицией. Взаимодействие с камерой начинает требовать жертв: у Софии пропадают воспоминания о младшем брате, а у Лукаса стираются татуировки с датами смерти родителей. Они договариваются встретиться «на нейтральной территории» — в пустом кинотеатре в Асунсьоне, но София приходит на сеанс «Кловерфилд», а Лукас — на документальный фильм о диктатуре. В финале они находят общую точку: фотостудию в Ла-Боке, где старик-владелец показывает им ящик с такими же камерами и бормочет: «Опять началось».