Кюре и нудисты (1982)

Отец Люсьен, худощавый кюре с вечно засаленным воротником сутаны, каждое утро шел через провансальский рынок, избегая взглядов торговки сырами Мадлен. Она кричала ему вслед: «Опять в вашей часовне голубки гнездо свили!» В кафе *У Гастона*, где потрескавшиеся стулья пахли прошлым веком, нудист Пьер в одних сандалиях спорил с мэром: «Бассейн построим там, где ваш крест стоит — солнце лучше светит». Люсьен, помешивая ложкой сахар в мутном кофе, бормотал: «Святая вода не для загара, месье».

В четверг, когда Люсьен чинил замок у исповедальни, к нему ворвалась Аннет, дочь пекаря, с разбитыми коленями: «Они камнями кидались… папа говорит, я теперь грешница!» На опушке леса, где нудисты разбили палатки, Марсель, бывший учитель, собирал подписи против «клерикальной тирании». Вечером у колодца Люсьен нашел пустую бутыль от абсента с запиской: «Ваш Бог намокнет». Он вздохнул, доставая из кармана смятые франки для покупки новой миски для причастия — старую разбили, когда прятали от дождя голых туристов.