Отверженный (1986)

Жан Вальжан, с лицом, изборожденным шрамами от каторги, таскает мешки в лондонском порту. Он прячется под именем Мадлен, владеет стекольной мастерской на окраине. Однажды ночью старый епископ Бьенвеню, протягивая ему серебряные подсвечники, хрипит: *«Не продавай — используй, чтобы стать честным»*. Через год Мадлен вытаскивает из-под повозки рабочего Фошелева, но инспектор Жавер, узнав шрам на шее, шепчет: *«Каторжник № 24601... Вы — Вальжан»*. Тем временем Фантина, уволенная с фабрики за роман с студентом, режет волосы, чтобы отправить деньги трактирщикам Тенардье. *«Козетте купите шерстяные чулки, — пишет она дрожащими пальцами, — а то зимой ноги синеют»*.

Козетта, в рваном переднике, чистит котлы в таверне «Черный пес». Жан, переодетый нищим, бросает монеты в грязь: *«Подними и уходим. Сейчас»*. Они скрываются в переулках Ист-Энда, но через восемь лет Мариус Понмерси, засыпающий над книгами в подвале юридической школы, замечает девушку в парке. *«Вы... как те четверги, когда мать пела мне про Анжелику»*, — бормочет он, пряча окровавленный платок после стычки с жандармами у моста Ватерлоо. На баррикаде из опрокинутых экипажей Жан тащит раненого Мариуса через канализационный люк, а Жавер, зажав пистолет в виске, кричит: *«Простить вора — все равно что признать, что закон сгнил!»* Перед рассветом Козетта находит под подушкой письмо с пятнами вина: *«Мать звала тебя Жемчужиной. Не говори Мариусу, кто сломал мне ребра в тюрьме»*.