Черный аист (1993)

В деревне под Мозырем пятнадцатилетний Ярослав рыбачит на заросшем пруду, когда замечает в камышах раненую птицу с угольно-черными перьями. «Смотри, это ж аист!» — кричит он соседке Алене, которая тащит ведро с колодезной водой, спотыкаясь о корявые корни. Дед Максим, чинящий плетень, хрипит: «Не трожь — это к беде. В сорок третьем таких на болотах немцы расстреливали». Ребята прячут птицу в сарае за ржавыми граблями, кормят мотылем из консервной банки. Алена шепчет: «Мать увидит — опять веревками привяжет к печке», но Ярослав настаивает: «Он же живой. Не как те вороны на свалке».

Через три дня пропадает пьяница дядька Витька — все шепчутся у сельмага с выцветшей вывеской «Хлеб». Степан, лесник в засаленной телогрейке, роется у сарая, спрашивает: «Слышал, ты птицу какую-то подобрал?». Ночью Алена будит Ярослава, тащит к болоту — там, в полуразрушенной часовне, находят груду перьев и обгоревший солдатский жетон. Старуха Ольга, торгующая самогоном из оконца, шипит, разливая жидкость в бутылки из-под «Беларусьчай»: «Горит земля там, где аист ступит. Сожги гнездо, пока детей не забрал». Утром ребята находят в сарае лишь клочья черного пуха и следы брезентовых сапог, ведущие к вымершей ферме, где когда-то сушили лен.