Ещё один Феррагосто (2024)

Марко приезжает в Санта-Лучию после десяти лет, сумка с инструментами стучит по бедру, пока он ищет ключи от старого дома тёти Карлы. На площади, где продают лимоны и вяленых окуней, Лукреция, соседка в синем фартуке, кричит: «Твой двоюродный брат уже пытался сломать дверь — ему не понравится, что ты здесь». В доме пахнет плесенью и инжирным вареньем. Марко находит письмо под ковриком: «Если читаешь это, я умерла. Не верь Энцо насчёт виноградника». Вечером в баре «Аль Понте» Энцо, в рубашке с закатанными рукавами, ставит перед ним стакан граппы: «Тётя хотела, чтобы я присматривал за землёй. Ты даже не звонил на её похороны». Марко перебивает: «Где контракты на аренду погреба?» На столе крошки от брускетты прилипают к локтю.

На следующий день Марко замечает, что в сарае пропал старый пресс для оливок. Лукреция, чистя артишоки на крыльце, говорит: «Энцо продал его фермерам из Калабрии. Но спроси лучше про ту немку, которая снимала комнату у тёти…» В церковной лавке сестра Агостина шепчет: «Карла платила за мессы дважды в месяц — за кого-то из семьи, кто умер без причастия». Марко находит в шкатулке фото 1973 года: тётя стоит с мужчиной у маяка в Ливорно, надпись на обороте: «Джино, обещание осталось». По дороге в порт он видит, как Энцо грузит ящики в грузовик. «Это последнее вино Карлы, — хрипит Энцо, — а ты всё копаешься в прошлом». Марко забирается в кабину: «Поехали. Или мне рассказать, почему маяк в завещании не упомянут?»