Золушка: Кровавые туфельки (2024)

В старом доме с облупившейся краской на Лайм-стрит Элла чистила каминную решетку, пока мачеха Агата разбирала письма от кредиторов. Сестры, Кларисса и Беатрис, доедали клубничный торт, оставив крошки на выцветшем ковре. «Собирай осколки в саду, — бросила Агата, не отрываясь от счета за уголь. — Разобьешь вазу — кожу сдеру». Элла, пряча под фартуком серебряную брошь матери, услышала, как Кларисса шепчет: «Сгниешь в этом доме, мышь серая». Вечером, латая дыру на платье, она заметила, как из щели в полу выползла крыса с красными глазами — тащила в зубах осколок стекла.

На балу в королевском дворце принц Себастьян, щупая рукоять кинжала за поясом, спросил: «Почему дрожишь? Боишься, что часы пробьют полночь?». Элла, чувствуя, как шелковые туфли впиваются в кожу, ответила: «Боюсь, что вы заметите кровь на моих пятках». Когда она сбежала, оставив башмак у мраморной лестницы, Агата нашла его первая. «Моя дочь станет королевой, — прошипела она, ломая ногти о кристаллы. — Мертвой, но королевой». В подвале, где пахло плесенью и медным купоросом, Элла открыла сундук матери: внутри лежали письма от отца с пометкой «Не доверяй им» и ножны, пахнущие миндалем. Крысы за стенами завыли в унисон, когда туфли сами затянули шнурки.