Земли беззакония (1 сезон)

В стамбульском районе Кадыкёй Эмир, бывший полицейский с шрамом через левую бровь, роется в старом металлическом сейфе отца. Находит пачку писем с печатью «Министерство транспорта — 1987», фотографию размытого грузовика у доков Хайдарпаши и ключ от неизвестного склада. Его сестра Айше, в запачканном кровью халате с ночной смены в больнице Шишли, ставит на стол два стакана ракии: «Мехмет-ага из аптеки сказал, папу видели с теми людьми из порта за неделю до…» — обрывает, зажимая платком кашель. Эмир щелкает затвором пистолета «Тишах», подаренного отцом на 18-летие: «Они ошибку сделали — оставили меня в живых после взрыва».

Через три дня Эмир пробирается на заброшенную текстильную фабрику в Зейтинбурну, где находит ящики с маркировкой «Güvenlik İlaç» — внутри ампулы с мутной жидкостью. Там же всплывает Лейла, девушка в рваной кожанке, которая торгует палёными паспортами у вокзала Сиркеджи: «Твой старик вляпался в передел поставок из Сирии — Деврим бей не любит свидетелей». Погоня по крышам Гранд-базара заканчивается перестрелкой в цистерне списанного парома у причала Еникапы. Когда Эмир прижимает раненого Деврима к ржавым трубам, тот смеётся, выплёвывая зуб: «Он сам подписал контракт… даже твоя мамаша знала, за что её гроб нашли в Босфоре». Утром Эмир сжигает конверты в бочке у мясного рынка, а Айше стирает следы йода с его спины, бормоча: «Завтра сменим квартиру… опять».