Клуб кабуки (1 сезон)

Мидори, девушка в засаленном фартуке, перекладывает такояки на бумажную тарелку. Ее отец, Дзюнъитиро, владелец забегаловки у станции Сибуя, неделями не разговаривает с ней после того, как она отказалась чинить крышу театра кабуки, где он когда-то играл женские роли. «Ты даже посуды помыть не можешь, а лезешь в высокое искусство», — бросает он, разливая чай с перекошенным лицом. По вечерам Мидори подслушивает разговоры завсегдатаев: старик в кепке вспоминает, как Дзюнъитиро в роли О-Хацу из «Ёцунэ Сирасаки» разбил веер об пол, когда зрители освистали его грим.

В старом сундуке за сценой Мидори находит фотографию матери в костюме оннагата, завернутую в програмку 1992 года. На обороте — адрес красильни в Асакусе, где ткань для кимоно до сих пор красят в чанах с индиго. Хозяйка красильни, женщина с татуировкой карпа на запястье, протягивает ей коробку с письмами: «Твоя мать писала, что сцена пахнет рисовой пудрой и потом». Мидори тайком приходит на репетиции, поправляет парики актерам, пока те спят. Когда Дзюнъитиро застает ее за шитьем оборванного рукава, он молча кладет перед ней кисть для грима с облезлым древком — ту самую, которую забрал в день похорон жены.