Любимые (2022)

Радхика, 23 года, в очках с потёртой оправой, каждое утро протискивается в переполненном вагоне мумбайского метро до станции «Черчгейт». Она раскладывает потрёпанные книги в районной библиотеке имени Тагора, где под потолком вьются коричневые вентиляторы. В соседнем переулке Арджун, 25, в мятом сером куртке, таскает мешки с шёлком для отцовской лавки «Шарма Текстиль», пряча в карман наброски аккордов для гитары. Их столкновение происходит у лотка с самосой: Радхика роняет пачку книг о классической музыке, Арджун подбирает, замечая закладку с цитатой из Миры Баи. «Ты тоже веришь, что стихи могут переписать судьбу?» — спрашивает он, вытирая пальцы о джинсы.

Через неделю Арджун пробирается в закрытый архив форта Васи, куда Радхика привела его, раздобыв ключи у сторожа-алкоголика. Среди пыльных генеалогий 1890-х годов они находят письмо прабабушки Радхики — танцовщицы, которую разлучили с любовником-музыкантом из-за кастового договора. «Смотри, они встречались возле того же пруда в Санкт-Петербурге… то есть, в Ленинграде?» — бормочет Арджун, тыча пальцем в карту. Ночью, прячась от дождя под навесом чайной, он играет мелодию по нотам из письма, а Радхика вскипает: «Твой отец грозится выгнать меня из съёмной комнаты, если я не перестану «сбивать тебя с пути»». На рассвете Арджун ломает замок на складе отца, достаёт спрятанный синтезатор — готовит перфоманс среди рулонов ткани, чтобы оплатить долги библиотеки.