Годзе (2022)

Адитья, в потёртой рубашке с закатанными рукавами, разбивает глиняный кувшин у входа в храм Шивы в деревне Вайрагх. Его отец, Раджан, хрипит из-за пыли, поднимающейся от треснувшей земли: «До муссона поля не доживут. Банк заберёт всё». На базаре Прия, соседка в выцветшем сари, толкает Адитью локтем, пока он покупает семена тыквы. «Дождь придёт, как в прошлом году?» — она перебирает монеты в ладони. Он молчит, глядя на трещину в стене лавки, где висит календарь с отсчитанными днями.

Из Мумбаи приезжает Манодж, брат Адитьи, в рубашке с заломами от чемодана. В кармане — письмо от матери с пятнами куркумы: «Отец скрыл закладную. Земля — не наша». Ночью старик Гопал видит, как Манодж копает у колодца, вытаскивает ржавую коробку с браслетом и фотографией незнакомки. Утром Прия находит Адитью у реки, где вода пахнет гнилью. «Ты думаешь, если небо разорвётся, долги простят?» — смеётся он, закидывая камень. Вечером женщины лепят фигурки из глины для пуджи, а старики спорят, стоит ли звать шамана из Чхаттисгарха. Первая капля падает на лоб спящей собаки у чайной.