Рави, агент по взысканию долгов, живет со своим отцом Моханом Рао, который мечтает женить сына. Судьба сводит их с Шрути, которая с помощью своего дяди Безумного Мохана держит в страхе непутевых парней. В это же время могущественный дон прочесывает всю Индию в поисках определённых людей. У каждого из них свои цели и мотивы, но вскоре становится ясно, что их судьбы тесно переплетены в удивительном и опасном переплетении событий.
Аравинд, 17 лет, каждое утро разгружает мешки с куркумой и кардамоном в крохотной лавке отца Шридхара на углу шумного перекрестка. В кармане его потертых джинсов — конспекты по физике, которые он листает, пока отец торгуется с поставщиком. "Сынок, клиент за три рупии скидки готов полчаса стоять, а ты в облаках витаешь", — бросает Шридхар, вытирая пот со лба. Аравинд прячет тетрадь: "Пап, экзамены через месяц…" — "Экзамены подождут. Без нас весь квартал останется без
В деревне, затерянной между рисовыми полями и красными каньонами, 12-летний Рудра постоянно слышит шепот из старого колодца за хижиной своей бабушки Лалиты. Она растирает куркуму в каменной ступке, бормоча: *«Не подходи туда после заката, мальчик. Там голоса тех, кто забыл дорогу домой»*. По утрам Рудра с друзьями — заикающимся Бхимом и дерзкой Пуджей — таскают манго из сада мистера Шармы, который орет на них через забор: *«Снова вы?! Моя собака вас сожрет!»*. Но все меняется, когда в пыльном
Радж Шарма, 28 лет, торгует тканями в узкой лавке на рынке Чандни-Чоук в Дели. Каждое утро он разгружает рулоны ситца с грузовика, поправляя очки, запачканные пылью. «Сынок, клиенты не ждут — цены на хлопок снова выросли», — отец, Амит, стучит костяшками по счетам. В пятницу, после намаза у соседской мечети, Радж прячет ноутбук под прилавком: разрабатывает приложение для онлайн-продаж, боясь, что старик увидит. «Ты думаешь, эти твои *клики* накормят семью?» — Амит швыряет пачку рупий в железную
В переулке за рынком Крафт-Базар семья Шарма каждое утро начинала с аромата карри и споров о долгах. Старшая дочь, Прия, 28 лет, тайком подрабатывала в швейной мастерской, пряча деньги под матрац, чтобы оплатить учебу младшего брата Раджи. Отец, Моханлун, продавал старые радиодетали в лавке с треснувшей вывеской, но гордился, когда соседи говорили: «Твой чай крепче, чем у моего сына из Дели». Однажды утром в дом ввалился двоюродный брат Викас с чемоданом, заляпанным грязью: «Останусь на
Раджа, курьер на потрёпанном красном мотоцикле Yamaha, каждый день объезжает узкие переулки Ченнаи. «Через десять минут буду у офиса Gemini Traders!» — кричит он в телефон, лавируя между авторикшами, пока пот с висков смешивается с пылью. В обеденный перерыв заезжает к Аарти, которая развешивает сари в бутике «Лакшми Шопс» на улице Кутчерри-роуд. «Папа снова спрашивает про твою зарплату», — говорит она, поправляя ему воротник. Раджа прячет глаза: «Скажи, я скоро куплю свой грузовик». Через час
Малика, 19 лет, работает упаковщицей на консервной фабрике в районе Бхенди-Базар в Мумбаи. После смены она замечает, что в ящики с томатной пастой под видом брака подкладывают прозрачные пакеты с белым порошком. «*Эй, Аджай, посмотри — это что, сахар?*» — тычет она в грузчика, который резко отворачивается: «*Не лезь, дуреха. Забыла, как Санджай из третьего цеха исчез?*». В тот же вечер в ее комнатушке на третьем этаже хрущевки-чобис врываются двое в кожаных куртках, переворачивают железную
В старом портовом городе Хомсханаги, где воздух пропитан запахом гниющих водорослей и жареного нута, бывший наемник Деварадж "Салар" Адхира прячется в полуразрушенной чайной. Хозяйка, пожилая Кавита с татуировкой кобры на шее, передает ему записку: *"Раджа Манара ищет твою голову. Доки в полночь"*. За соседним столом подросток Ашир, разливая масло в глиняные лампы, бормочет: «Ты думаешь, они придут с мечами или достанут новые автоматы из контейнеров?» Салар, разминая пальцы
Рави, инженер-строитель с вечным пятном кофе на рубашке, и Прия, менеджер в колл-центре, чьи ногти всегда облуплены от постоянного печатания, трижды в неделю пересекаются у ворот парка «Гринвуд» в Мумбаи. Они передают друг другу Бобби, метиса с шерстью цвета пыли, который упрямо садится на тротуар, если чувствует, что его тянут не в ту сторону. «Он скулил всю ночь из-за твоих дурацких чипсов», — бросает Прия, поправляя сумку с контейнерами еды для собаки. Рави молча ковыряет ключом трещину на
В деревне Шивапури 17-летний Аджай находит в старом колодце ржавый кинжал с гравировкой «Рудра-7». Его дед, Балрадж, хрипло кашляет в гамаке: *«Выбрось эту железяку… В 89-м твой дядя полез за таким же — нашли только окровавленные чаплы»*. Но вечером Аджай замечает, что царапина на ладони от клинка зажила за час. Тем временем в местном кафе «Масала-точка» продавщица Лалита разливает чай в глиняные кулёшки, когда в дверь вваливаются трое в чёрных плащах с эмблемой трезубца — ищут «металлолом для
В Мумбаи Аша, официантка из забегаловки на рынке Кроуфорд, ежедневно протирает липкие столы, пока её телефон с потёртым чехлом гудит от пропущенных звонков матери. Однажды в переулке за кафе, где пахнет жареным паниром и гвоздикой, она сталкивается с Нией — девушкой в шёлковом сари, чьё лицо словно скопировано с её собственного. «Ты знаешь, кто мой отец?» — Ния протягивает визитку с логотитом строительной компании «Шах и сыновья», но исчезает, уронив золотой браслет с гравировкой «С.Ш». На
Раджеш Шарма, водитель грузовика из Нагпура, каждое утро начинает с проверки старого «Тата 407» — подтягивает ремни, стучит по колесам, бормочет: *«Сегодня масло не подтекает… Ладно, пронесло»*. Маршрут Мумбаи-Хайдарабад он знает наизусть: придорожные дхабы, где хозяин Балу всегда оставляет ему чай с кардамоном, ямы возле поворота на Пуну, которые глубже с каждым месяцем. Дома жена Прия собирает детям ланч-боксы, ворчит на счетчике за свет: *«Сколько можно? Ты же видишь — июнь, кондиционер
В Мумбаи, на переполненном рынке Кроуфорд, 19-летний Ритеш торгует специями из ржавой тележки. Его сестра Мира, в потертом сари цвета индиго, каждое утро приносит ему лепешки с карри, завернутые в старую газету. «Опять эти мухи… Ты хоть деньги считаешь?» — бросает она, поправляя платок на голове. Ритеш молча кивает, пряча под прилавком потрепанный блокнот с цифрами — копит на операцию отцу, который кашляет кровью в хибаре за рынком. По вечерам он тайком тренируется с деревянным мечом на
Адитья, в потёртой рубашке с закатанными рукавами, разбивает глиняный кувшин у входа в храм Шивы в деревне Вайрагх. Его отец, Раджан, хрипит из-за пыли, поднимающейся от треснувшей земли: «До муссона поля не доживут. Банк заберёт всё». На базаре Прия, соседка в выцветшем сари, толкает Адитью локтем, пока он покупает семена тыквы. «Дождь придёт, как в прошлом году?» — она перебирает монеты в ладони. Он молчит, глядя на трещину в стене лавки, где висит календарь с отсчитанными днями. Из Мумбаи
Радж, парень с шрамом над бровью, каждое утро разгружает мешки с куркумой и кардамоном в семейной лавке на рынке Кроуфорд. Отец, Балвант, хрипит за прилавком: *«Клиенты приходят за запахами, а не за твоими мечтами о ринге»*. По вечерам Радж пробирается в полуразрушенный спортзал за вокзалом, где старый тренер Гуру-джи учит его бить не кулаком, а предплечьем — *«Чтобы кости не трескались к тридцати»*. Деньги за тренировки он откладывает из зарплаты, которую мать прячет в жестяной банке под
Радж Шарма, механик из узких переулков Дхарави, чинит раздолбанный скутер под звуки болтовни уличных торговцев. Его руки в масле, а рубаха пропахла жареным панир-тикка из соседней закусочной. Внезапно появляется Анита Малхотра в шелковом сари цвета фуксии — дочь владельца сети отелей, которую он случайно спас от грабителя месяц назад. "Твой отец снова грозится отрезать тебе кредитки?" — усмехается Радж, вытирая ладонь о джинсы. Она молчит, доставая из сумочки смятое приглашение:
Адитья, 16 лет, каждое утро помогает отцу Раджешу чинить сети у ветхой лодки в Гокарне. Рыбацкая деревня пахнет вяленой макрелью и йодом, а на пляже среди водорослей валяются осколки бутылок из-под рисового вина. «Смотри, опять эти уроды метки ставят», — бормочет Раджеш, указывая на красную краску на камнях, где застройщики хотят возвести отель. Адитья замечает, как мать, Шивани, прячет газету с заголовком о протестах в Мумбаи — её руки дрожат сильнее обычного. Вечером, пока отец спорит с
Раджеш Верма, 27-летний механик из переулков Мумбаи, чинит старые телевизоры в крохотной лавке рядом с рынком Кроуфорд. Однажды утром, покупая *вада пав* у уличного продавца, он замечает, как подросток в рваной футболке выхватывает сумку у женщины в оранжевом сари. Не думая, Раджеш бросается в погоню, спотыкается о ящик с манго, но успевает схватить вора за руку. «*Ту кайсе бага хай, бхай?*» — хрипит парень, вырываясь. В сумке оказывается не деньги, а пачка старых писем и ключ с гравировкой
В деревне Джавади, затерянной среди раскаленных равнин Раджастана, старик Бхишма сидит на веранде, обмахиваясь газетой. Его сын Адитья, в заляпанном маслом комбинезоне, чинит мотоцикл «Royal Enfield» возле глиняной хижины. «Снова на рынок в Нагпур? — хрипит Бхишма, сплевывая табак в жестяную банку. — Лучше бы землю обработал, а не за девками гонял». По вечерам к ним приходит Мридула, соседка в выцветшем сари, с горшком карри — ее муж погиб на стройке в Мумбаи, а долги остались. Бхишма отдает ей
Представь двух подруг, которые как огонь и вода, но друг без друга — точно не могут. Одна вечно витает в облаках, рисует в блокноте загадочные символы и шепчет что-то о «голосах из прошлого». Другая — срывается с места, если видит несправедливость, и готова драться хоть с целой бандой, вооружившись только связкой ключей. Всё начинается с глупой авантюры: ночью в заброшенном храме они натыкаются на старую статуэтку, которая... светится. Ну, типа, реально светится! И тут же — бац! — странные тени
Представь, обычный парень из глубинки, которому жизнь подкидывает такой квест, что волосы дыбом встают. Сначала всё как у всех: семья, друзья, мечты о спокойной жизни. Но вдруг — бац! — старые грехи родни всплывают, и его втягивает в водоворот криминальных разборок. Тут тебе и бандитские разборки с кровью по колено, и предательства такие, что аж зубы сводит. Герой метается между долгом и желанием свалить подальше, но каждый шаг в сторону свободы только глубже засасывает в трясину. И знаешь, что
Представь маленький городок где-то в сердце Индии, где пыльные улицы и крикетные поля — единственное, что напоминает о жизни за пределами серой обыденности. Главный герой, парень лет двадцати с чем-то, вечно в потрёпанной футболке и с мячом в руках, мечтает вырваться отсюда. Но не через подпольные сделки или учебу, как советуют родные, а через спорт — он верит, что его удар с левой ноги когда-нибудь прогремит на весь мир. Только вот жизнь словно смеётся над ним: то травма подкосила в самый
Вот, попробую пересказать сюжет так, будто мы с тобой трещим на кухне за чаем, ладно? Представь: Индия, глухая деревушка, где пыль из-под колёс грузовиков смешивается с надеждами. Главный герой — Арджун, парень лет двадцати, который больше похож на сорванца с растрепанными волосами, чем на типичного «спасителя мира». Его отец — местный голова, упёртый как баран, готовый ради «порядка» даже с небом поспорить. А сын? Ну, знаешь, как бывает: то границу участка соседу передвинет тайком, то у
В Хастинапуре Арджуна, в потёртом тренировочном доспехе, отрабатывает удары мечом на пустыре за городом. Его брат Бхима, обмахиваясь краем одежды, бросает: «Дрона учил тебя стрелять, а ты дерешься, как медведь». В это время Кришна в простой хлопковой одежде пробирается через рынок, где торговцы спорят из-за цены на топлёное масло. Во дворце Дхритараштра, проводя пальцами по резным колоннам, шепчет Шакуни: «Если Пандавы проиграют кости снова, мы сожжём их хижины до рассвета». Драупади, стирая
Знаешь, иногда натыкаешься на кино, которое будто вырывает тебя из реальности и швыряет в какой-то параллельный мир. Вот с этой картиной у меня так и вышло — с первых кадров ощутил, как мурашки побежали по спине. Там такой вайб... Темные переулки, шепоты за спиной, взгляды исподтишка — даже чай в кружке остыл, пока смотрел! Главный герой — парень с глазами, в которых мечется целая буря эмоций. То ли святой, то ли потерявшийся грешник. Его диалоги с матерью... Боже, это было настолько сыро и
Ох, помню, как наткнулся на этот фильм почти случайно — друг сказал: «Смотри, не пожалеешь», и вот я в три ночи, прилипший к экрану. Представь: ты просыпаешься в закрытом ящике, вокруг темнота, а воздуха всё меньше… Сердце сразу начинает колотиться, как сумасшедшее, ладони потеют — прямо чувствую, как героиня задыхается вместе со мной. Интересно, я бы так же не паниковал на её месте? Вряд ли, честно говоря. Сюжет всё время виляет, как змея: только думаешь, что понял, куда всё идёт — бац! И
Знаешь, иногда фильмы цепляют так, что потом неделю ходишь под впечатлением. Вот с этой историей у меня так и вышло. Помнишь, когда вроде всё просто — сюжет не космический, герои как люди... но что-то щёлкает внутри. Может, актёры? Да нет, они играют так, будто и не играют вовсе — просто живут. Особенно там, где героиня в дождь стоит… Боже, у меня аж мурашки пошли! А ещё эта музыка! То ли скрипка, то ли пианино на фоне — не разберёшь, но в груди как будто камень. И ведь не скажешь, что фильм
Знаешь, есть такой Кришна — ну тот самый чувак с глазами, как у щенка, который вечно улыбается, даже когда дождь льёт как из ведра. Добряк, в общем. С ним в любой помойке весело, но иногда кажется, что он *слишком* старается быть «душой компании» — типа смеётся громче всех, шутит через каждые две секунды… А всё из-за неё, Махалакшми. Красотка, конечно, огонь — но смотрит на него, будто он прозрачный. То ли игнорирует, то ли специально провоцирует — не поймёшь. Вот и думаешь: может, она его
Знаешь, иногда натыкаешься на кино, после которого долго не можешь прийти в себя. Вот как с той историей про лётчика — смотришь, а в груди будто шторм поднимается. Помню, как вцеплялся в подлокотники дивана, когда камера ныряла сквозь облака, прямо в эпицентр хаоса. Всё это не про спецэффекты (хотя они — огонь), а про то, как человек борется с невидимыми демонами. Главный герой... Блин, даже не знаю, восхищаться им или плакать. Такое чувство, будто тебе самому вручили штурвал и сказали:
Жил-был парень Картик, каскадёр по профессии, и вся его жизнь крутилась вокруг трёх вещей: кунг-фу — так он даже прозвище Брюс Ли заработал, сестре помочь с учебой — ради этого он ещё в детстве своё образование на алтарь положил, и отца осчастливить, хоть порой приходилось зубы сжимать и терпеть. Ну, знаете, типичный герой из тех, кто всем помогает, а про себя забывает. Но однажды судьба подкинула ему встречу с Рией — девушкой с огнём в глазах и кучей принципов. И всё бы ничего, да только она
Кто бы мог подумать, что те, кто клянется защищать закон, порой сами его топчут? Вот честно — смотришь на форму и думаешь: "Ну, эти точно спасут, если что". Ан нет! Многие из них давно забыли про присягу. Деньги, власть, ощущение вседозволенности — и вот уже честный офицер превращается в бандита с жетоном. Страшно представить, но они запросто подставят невинного или прикроют настоящего отморозка, лишь бы счет в банке рос. А ещё эти их "братства"… Будто мафия в униформе! Чуть
Знаешь, жил-был в Визаге один тип — Рави. Ну, типичный бездельник, вечно витал в облаках: мол, зачем пахать, если можно сорвать куш на удаче? Вот так и маялся: то отца достанет спорами («Пап, да я с десяти тысяч сотку за два часа сделаю — щас докажу!»), то вляпается в авантюру с ставками на крикет. А что? Молодой, горячий — кажется, весь мир у ног, если повезёт. Но в тот вечер фортуна явно перепутала адреса. Пока Рави дрожал над ставками, в городе орудовал Битту — местный «авторитет» с бандой.
Ох, помнишь тот фильм, где страсть бьёт через край, как летняя гроза? Смотрю его в сотый раз, а до сих пор мурашки — будто в первый раз вижу, как люди горят и ломаются, словно свечи на сквозняке. Там каждая сцена — как порез бумагой: вроде мелочь, а кровь сочится исподтишка. Странно, правда? Мы же все вроде знаем, что любовь — не фейерверк, а больше похожа на костёр из сырых дров: дымит, чадит, но греет как-то по-особенному. А герои там... Боже, они же словно дети, которые нашли спички в
Вот Сурья — парень вроде как положительный, но если честно, больше похож на того самого шалопая из соседнего двора, который вечно влипает в истории. Ну, знаешь такого — вроде сердце золотое, а ноги сами несут куда не надо. А еще у него есть Шрирам, лучший друг, который сейчас мотается по Саудовской Аравии. Точнее, не мотается, а вкалывает там, как проклятый. А вот сестра Шрирама, Мегхна… Ох, это отдельная история. Сурья втрескался в нее по уши еще три года назад, даже не догадываясь, что она
Помните, как в детстве мы могли из-за ерунды поругаться навечно? Вот у Буджи и Читти так и вышло — лучшие друзья, не разлей вода, а в одиннадцать лет бац! — и Читти, вся в слезах, выпаливает: «Не появляйся передо мной следующие двенадцать лет!» Ну, Буджи и не заставил себя уговаривать: собрал рюкзак (наверное, даже маме не сказал толком) и смотался в Ченнаи. Детская обида — штука жёсткая, да? Аж мурашки, когда представляешь, как он там один, на новом месте… И что вы думаете? Ровно через 12 лет