На посошок (2021)

В старом районе Бонгкота, за стойкой бара *Вечерний звон*, Ньют перетирает бокалы тряпкой с выцветшим узором. Рядом Пим, с сигаретой за ухом, разгружает ящик пива «Сингха» — крышки скрипят по бетону. «Опять этот тип с пятого столика спрашивает тебя, — бросает Пим, кивая на мужчину в мятом пиджаке. — Говорит, мохито недослащённое». Ньют вздыхает, поправляет обруч для волос: «Скажи, что сахар кончился. Или пусть сам идёт на кухню мешать». За дверью гудят мопеды, пахнет жареным кальмаром из соседней лавки. В углу Топ, бармен-новичок, роняет поднос — осколки бокалов летят под столик к постоянному клиенту, дяде Чану, который каждую среду заказывает виски с колой и ноет о разводе.

За подсчётом выручки Ньют находит в кармане фартука смятый чек с номером телефона: *Хочешь уйти от этой дыры? Звони. — Кенг*. Вспоминает, как вчера мужчина в чёрной куртке оставил вместо чаевых. Пим, увидев, хмыкает: «Он из тех, кто думает, что все бариста мечтают о богатом сахаре». Ньют рвёт бумажку, но клочки падают не в урну, а на липкий от сиропа пол. Утром, перед сменой, она забегает в аптеку за таблетками для матери — та спит в комнатке над баром, кашляет так, что дрожит фанера на стенах. Топ, встретив её на лестнице, бормочет: «Прости за вчера… Я куплю новые бокалы». Ньют машет рукой: «Дядя Чан уже простил. Говорит, ты напомнил ему сына — тот тоже всё ломал».