Родной город (1 сезон)

Минджун приезжает в Пусан спустя семь лет, застает рыбный рынок с тем же запахом водорослей и жареных кальмаров. В кармане — письмо от умершего отца с просьбой передать старую коробку с инструментами дяде, который чинит моторные лодки у причала. «Ты же знаешь, что здесь ничего не меняется», — бормочет тетя Соён, разливая *макколи* в треснувшие чашки. Она не смотрит на него, вытирает стол тряпкой, пахнущей тухлой рыбой. По вечерам Минджун ходит по пляжу, где раньше собирали ракушки с младшей сестрой Хесон. Теперь она работает в закусочной с пластиковыми стульями, жарит *ттеокбокки* для туристов. «Почему вернулся? Денег не хватило?» — спрашивает она, не поднимая головы, переворачивая тесто на сковороде.

В гараже за автобусной остановкой он находит коробку с фотографиями матери, которую отец выгнал из дома зимой 2002-го. Под снимками — конверт с деньгами и ключом от склада в порту. Хесон, потягивая пиво у ларька с *сундэ*, говорит: «Отец просил отдать тебе это, если ты не сбежишь опять». Минджун замечает шрам на ее руке — след от ожога, который она получила, когда они вдвоем пытались сварить лапшу в детстве. Ночью у бара с неоновой вывеской «Ocean Blue» он сталкивается с Чанхо, своим бывшим другом, который теперь торгует крадеными запчастями. «Ты всё ещё боишься воды?» — усмехается Чанхо, показывая на забинтованную руку. Минджун молча разворачивает бинты — под ними татуировка якоря, которую они сделали в пятнадцать лет гвоздем и чернилами.