2149: Последствия войны (2021)

В старом ангаре под Эдмонтоном Лиам Карвер, бывший инженер-эколог, ковыряется в проводке солнечной панели, пока его сестра Джейд, 17 лет со шрамом от ожога на предплечье, пытается развести огонь из сухих веток. «Если к вечеру не починю — будем жечь мебель», — бросает он, вытирая масло с рук об потрёпанный комбинезон. Внезапно врывается Елена Моро, франкоканадка с пистолетом за поясом: «На востоке видели дым. Это не наши». Они спорят, игнорируя вой ветра в щелях стен. Тем временерам в заброшенной больнице Ванкувера доктор Райан Коверт, 54 года, седой и с тремором в левой руке, колдует над микроскопом, ворча: «Образцы из Калгари загрязнены. Нужна кровь того мальчика-мутанта с озера Виннипег». Его ассистентка Амита, пряча под столом фото своих погибших детей, шепчет: «Они умрут, если мы заберём его без согласия Лиама».

Группа натыкается на «Стальной Коготь» — банду, контролирующую уцелевшие нефтяные вышки. Лиам, прижавшись к ржавому грузовику, кричит Гаррету, лидеру рейдеров с татуировкой орла на шее: «Твои люди сожгли цех гидропоники!» — «Зато теперь у вас есть повод учиться делиться», — хрипит тот, разламывая консервную банку голыми руками. Ночью в лагере Елена чинит рацию, украденную у патруля, а Джейд тайком перевязывает раненого подростка из вражеского клана — на его ботинке она узнаёт символ своей старой школы. Райан тем временем вкалывает себе экспериментальную сыворотку, бормоча: «Если завтра не проснусь — скажите, я хотя бы попробовал».