Прогони огни (2020)

Лусия, пятнадцать лет, в рваных джинсах и с потёртым рюкзаком, каждый вечер крадётся к старому мосту через Рио-Негро. Там, среди ржавых балок, она рисует мелом символы из снов: спирали, перечёркнутые треугольники. Хуан, её сосед, таскает с собой фонарик с треснутым стеклом — «На случай, если *они* опять загорятся», — бормочет он, когда они пробираются через заросли чертополоха к заброшенной фабрике «Эль-Сури». Вчера на рассвете Лусия услышала, как из колодца за булочной доносился смех, похожий на бабушкин, хотя та умерла три зимы назад. «Ты точно не придумала?» — Хуан щупает карман куртки, проверяя, на месте ли нож для резки коробок. В подвале фабрики они находят ящик с письмами 1940-х: кто-то по имени Эмилио писал о «пляшущих огоньках», которые уводили скот в болота.

На второй день Лузия замечает, что символы в её блокноте меняются — углы становятся острее, линии вьются, как дым. В кафе «Ла-Бриса» официантка Марта, вытирая стойку тряпкой, вдруг говорит: «Эмилио? Его брат пропал в каньяверале... Говорят, светляки тогда такие яркие были — слепили, как фары грузовика». Хуан, перебирая архив в мэрии, натыкается на фото: группа рабочих в комбинезонах держит табличку «Эль-Сури, 1948» — у всех, кроме одного, лица замазаны чёрным. Вечером у реки Лусия хватает Хуана за рукав: «Смотри!» — между деревьями мелькают шары голубоватого света. Они бегут, спотыкаясь о корни, пока не оказываются у ямы, заваленной шифером. Внизу — комната с разбитыми пробирками и журналом, где рядом с датой «18.05.48» карандашом выведено: «Они не гаснут».