Чанакья (2019)

Вишнугупта, худощавый брахман с перепачканной сажей дхоти, ковыряет палкой в земле у разрушенного алтаря. Рядом Чандрагупта, коренастый юноша с шрамом на предплечье, разбирает обломки меча. «Ты будешь править не мечом, а вот этим», — бормочет Вишнугпта, протягивая глиняную табличку с выцарапанными цифрами. Они прячутся в мангровых зарослях под Паталипутрой, где запах болот смешивается с дымом от костров перебежчиков. Днём Чандрагупта таскает камни для строительства стен, ночью зубрит тактику расстановки боевых слонов — Вишнугупта рисует схемы на пальмовых листьях, поправляя очки из бамбука.

Во дворце Нанды, царя с воспалёнными от опиума глазами, танцовщица в синих бусах шепчет на ухо министру Амбхику: «Шиладатта сжёг рисовые амбары на севере». Вишнугупта, переодетый торговцем сандалом, подбрасывает в колодец у казарм мешок с гниющими плодами ним — через три дня половина гарнизона корчится от кровавой дизентерии. Чандрагупта, стиснув кулаки: «Ты назвал это дхармой?». Брахман, растирая в ступке скорпионов для яда: «Справедливость пахнет как грязь, если копаешь её голыми руками».