Петербургский роман (1 сезон)

Анна, архивист с медальоном в виде совы, ежедневно пробиралась через дворы-колодцы возле Сенной площади к зданию с облупленными колоннами. Там, в подвале с запахом сырости, она разбирала письма XIX века, пока не наткнулась на конверт с восковым гербом — внутри лежал рисунок скрипки и адрес «Набережная Мойки, 32». В тот же вечер, кутая шарф под подбородком, она зашла в антикварную лавку «Лира», где владелец Максим, в жилетке с заплаткой на локте, пробормотал: «Это фамильный знак Голицыных… Ищи вокализ Рахманинова». За дверью гудел трамвай, а в витрине пылился рояль с треснувшей крышкой.

Они встретились с Кириллом, скрипачом из полузаброшенной филармонии, у ларька с горячими блинами на Владимирском проспекте. Он, вытирая пальцы о потертые джинсы, протянул ей ноты с пометкой «Для А.»: «Дед играл это перед арестом в 37-м. Не печатай — родня до сих пор боится». Анна, перебивая, ткнула в строчку дневника: «Твой прадед и моя прабабка стояли тут, на Литейном мосту, когда лед тронулся». Вечером в коммуналке Кирилла, где пахло клеем от скрипичных дел мастера с нижнего этажа, они спорили под треск патефона. «Ты хочешь славы или правды?» — выдохнул он, роняя чайную ложку в раковину с ржавчиной. На рассвете Анна отдала документы в музей, оставив конверт с гербом в ящике его велосипеда «Кама» у подъезда.