Прожарка (3 сезон)

Сергей, повар в забегаловке у метро «Пролетарская», три года копил на ремонт печи. Утром 12 октября к нему зашли двое: Гриша, местный «решальщик» в потёртой кожаной куртке, и его молчаливый тип с татуировкой волка на шее. «До пятницы — 200 тысяч, или заведение моё», — бросил Гриша, размазывая котлету по пластиковой тарелке. Сергей молча вытер руки о фартук с пятнами соуса, глядя, как Марина, официантка с облезлым лаком на ногтях, прячет меню под стойку. Вечером они сидели на кухне, слушая, как капает кран. «Сберём с клиентов, — сказала Марина, — скажем, акция: борщ плюс компот за 150». Сергей швырнул половник в раковину: «Ты знаешь, сколько они за прошлый месяц с кондиционера содрали?»

Через два дня Гриша вернулся с кувалдой. Сергей встретил его у входа с кастрюлей кипящего масла — того самого, в котором утром подгорели рыбные палочки. «Нравится жареное?» — крикнул он, выплескивая жидкость на порог. Гриша прыгнул назад, споткнулся о ящик с гнилой картошкой. Пока тип с волком пытался поднять шефа, Сергей ударил его сковородой по колену — та самая, с отколотой эмалью, на которой он жарил блины каждое воскресенье. Всё кончилось к полуночи: Гриша, хромая, увёз подручного на «Ладе», а Сергей, забинтовав ожог на руке, позвонил Марине. «Теперь можем и чебуреки ввести, — сказал он, глядя на треснувшее окно, — местные их любят».