Чаудер (3 сезон)

Чаудер, рыжеволосый парнишка в потрёпанном фартуке, копошится в лаборатории Шницэля — седого алхимика с привычкой ронять флаконы с зельями в котёл с лягушачьими лапками. «Опять грибы-мутанты вместо эликсира? — ворчит Шницэль, вытирая бороду от брызг. — Ты даже пузырьки подписать не можешь!» Чаудер, пытаясь собрать разбитую колбу с фиолетовой жижей, бормочет: «Они же сами взрываются, когда я подхожу…» За окном маячит Базарная площадь: торговка Трюфель с тележкой, полной говорящих морковок, кричит на гоблина, стащившего у неё мешок с «тихушными орехами». Кимчи, подружка Чаудера в полосатых гетрах, тащит его к лавке старьёвщика Гаргуса — там в груде ржавых шестерёнок валяется книга с облупившимся драконом на обложке.

Панацея, скелет в треснувших очках, оживает после того, как Чаудер, споткнувшись о коврик с руной «беспорядок», проливает на книгу эссенцию лунного кактуса. «Ты… мой создатель? — скрипит челюстью Панацея, подбирая отвалившуюся фалангу пальца. — Я помню только запах серы и крики». Всё летит в тартарары: Шницэль, обнаружив пропажу аметиста из посоха, гонится за ними через Топи Болотных Отбросов, где тина хватает за сапоги. Кимчи тем временем торгуется с вороном-контрабандистом за карту Подземных Туннелей: «Два мешка блестяшек и череп хомяка — последняя цена!» Панацея, случайно активировав портал в стене пещеры, роняет: «Кажется, мы в измерении, где всё наоборот… даже мои кости чешутся».