Переправа (2009)

Лето 1941-го. Представь: горстка парней в гимнастерках – совсем зеленые, даже винтовки в руках держат как-то неловко, будто вчера еще сено вилами перебрасывали. А вокруг – дым, гарь, и этот вечный гул где-то за спиной, как будто сама война дышит в затылок. Отступали они тогда к переправе, даже не взвод уже, а так – тень от роты. Все свои полегли где-то назад, а эти чудом вынырнули из котла. Как щенки слепые в чаще – ни карт, ни связи, только инстинкт: идти туда, где, кажется, еще свои...

Страшно было – ой, как страшно. Не от немцев даже, а от этой тишины в опустевших деревнях. Избы стоят как в сказке про мертвое царство, печки холодные, а в колодцах – отражение неба, разорванного дымом. И ведь знали, что за каждым кустом может притаиться смерть, но устали так, что уже и плевать. Смеялись, представляешь? Над ерундой какой-то, над тем, как у Семеныча портянка размоталась – истерика, конечно.

А потом... Вот не пойму до сих пор, как это случается. Вроде вчера дрожали от каждого хруста ветки, а сегодня – будто камень в груди пророс. У переправы-то и накрыло их, там, где вода красной стала. Не героями, нет. Просто поняли, что назад дороги нет – только через эту проклятую реку да в спину врагу. И пошли. Без криков "ура", даже без мата. Молча. Как будто не они сами решили, а сама земля подтолкнула: "Ну, что, орлы? Пора".

Вот так и остались они там – не в сводках, не в наградных. Просто несколько всплесков на воде, да эхо выстрелов над берегом. А может, и вовсе ничего... Но мне почему-то кажется, что именно такие вот "негерои" и держали тогда ту проклятую переправу – костями, злостью, слепой верой в то, что хоть кто-то из своих успеет отойти.