Криспр (2023)

В Бостоне, на третьем этаже старого кирпичного здания с вывеской *BioLux Labs*, молекулярный биолог Итан Морроу обнаружил аномалию в CRISPR-редактировании клеток мышей. Его коллега София Вэнь, в синем лабораторном халате с пятном от кофе, склонилась над микроскопом: «Две недели назад последовательности были стабильны. Сейчас они мутируют быстрее, чем я успеваю фиксировать». В холодильнике рядом валялись контейнеры с лапшой, а на доске ктото написал маркером: *Не трогать — образец №14 ядовит*. Вечером, пока Итан ковырялся в данных на ноутбуке с треснувшим экраном, охранник Карлос принёс пиццу «Пепперони» и спросил: «Вы тут грибы выращиваете или апокалипсис готовите?».

Через три дня в клинике на окраине города у медсестры Лоры, дочери Итана, начались приступы — температура под 40, кожа покрылась красными прожилками. «Это не случайность», — прошептала София, сравнивая её анализы с данными мышей. Они взломали архив сервера и нашли удалённые файлы: эксперименты над приматами в 2019-м, скрытые от этического комитета. В гараже Итана, заваленном старыми журналами *Nature*, они собрали импровизированную лабораторию. «Если ввести ингибитор до завтра, есть шанс остановить цепную реакцию», — сказала София, но её руки дрожали. На столе гудел вентилятор, а за окном грохотали грузовики — город жил, не зная, что часы уже тикают.