Выжженная Земля (2024)

Лена Штрауб, инспектор из Дрездена, нашла папку с выцветшими чертежами в ржавом контейнере за заброшенным химическим заводом Bitterfeld. Рядом валялся разбитый телефон 90-х, обмотанный изолентой. Её напарник, Марк Фосс, закурил, тыча пальцем в надпись на бумаге: «Тут не только кислотой землю травили. Смотри — отметки о поставках в ’94-м. Кому это сейчас нужно?» Лена вытерла грязь с кожаной обложки, вытащила фотографию: группа мужчин в защитных костюмах грузит бочки в грузовик с номером LK-DA 472. «Этот код из Карлсруэ, — прошептала она. — А машина из Далена. Кто свозил отходы через полстраны?»

В архиве Карлсруэ Юлия Беккер, журналистка с фиолетовыми прядями в волосах, откопала справку о закрытом суде над директором завода, Герхардом Хольцем. Его внук, Нико, теперь торговал краской на Bauhaus и боялся открывать ящик с письмами деда. «Он говорил, что земля помнит всё, — Нико разлил кофе по кухонному столу, — даже если засыпать её асфальтом». Лена приехала к нему с вопросом про бочки, но в гараже уже горел ящик. «Вы опоздали», — бросил Нико, глядя на дым. В тот же вечер Марк нашел в почте конверт с ключом от склада в Далене и запиской: «Спросите про Шварцвальд. Там не только деревья растут».