Зрители! (2024)

Лера вытирала кисти об подол футболки, разглядывая очередную записку, приколотую к двери мастерской. «Каждый день в полдень я жду тебя у старого кинотеатра», — прочитала вслух, смяв бумагу. Макс, перебирая гитарные струны на подоконнике, фыркнул: «Опять твой тайный поклонник? Или это Слава из третьего подъезда решил по-чеховски признаться?» За окном хлопался ставень заброшенного магазина «Ромашка», а с потолка капало в жестяную банку из-под оливок — прошлой ночью ливень затопил чердак.

Камера, купленная на сдачу от продажи эскизов, три дня снимала только миссис Ковальскую: тащила в подъезд сумки-тележки с капустой и оставляла у двери Леры конверты с вырезками из газет 70-х. «Вы думаете, я просто сумасшедшая бабка? — хрипела старуха, разворачивая платок с крошками мака. — Я играла Джульетту, когда ваш папаша в штаны ещё писал». В ящике с дедовскими инструментами Лера нашла афишу с её лицом — потрескавшимся, как штукатурка в ванной. На открытие выставки в подъезде Макс притащил прожектор из школьного спортзала, а Ковальская поставила на тумбочку из IKEA самовар: «Искусство должно пахнуть корицей, а не плесенью, как ваши холсты».