Бак Роджерс в двадцать пятом столетии (1979)

Бак Роджерс, бывший инженер-астронавт, очнулся в стеклянной капсуле с запахом озона и металла. Голограмма над его головой мигала: *«Стазис деактивирован. 2471 год»*. Доктор Элара, женщина в синем комбинезоне с татуировками-штрихкодами на запястьях, ввела ему шприц с наноботами. «Ваши лёгкие сгнили за пять веков в открытом космосе, — сказала она, не глядя. — Импланты придётся менять раз в месяц. Или задохнётесь, как вчерашний грузовик с Юпитера». Бак потрогал шрам на шее, нащупал под кожей холодный чип. «Выложите сразу: зачем меня разбудили?» Элара усмехнулась: «Потому что ваша ДНК — единственная, к которой не прилипает радиация Вортакса. А его дроны уже жгут спутники над Нью-Чикаго».

В доке №7, где пахло смазкой и жареными водорослями, полковник Уилма Диринг бросила на стол карту сектора Тор-5. «Кейн Вортакс поставил щиты на орбитальную станцию. Пролезем через вентиляцию грузового отсека — там слепая зона». Бак поправил ремень с гравитационным стабилизатором, который всё время сползал набок. «В моём веке хотя бы люки не проржавевали», — пробормотал он, выламывая панель плазменным резаком. Внутри станции, среди труб с шипящим азотом, Уилма накрыла дрона-охранника импульсным пистолетом. «Ты точно запомнил, куда подключать вирус? — крикнула она, прячась за терминалом. — Если перепутаешь контакты, нас просто испарят!» Бак, уже залезая в серверный отсек, усмехнулся: «Да я в 1980-х магнитофоны чинил. Здесь провода те же, только светятся».