Вечность (2025)

Кайл, нейробиолог с тремором в левой руке, каждую среду в 17:00 проверял показания генератора хроно-поля в своей лаборатории, пахнущей озоном и старыми схемами. Его напарница, Лина, оставляла на клавиатуре крошки от сладких батончиков и вела аудиодневник на диктофон с треснутым корпусом. «Стабильность на 99,8%. Сегмент Эпсилон показывает аномалию в 0,003 секунды», — бормотал Кайл, стирая маркером с доски. Их прорыв заключался не в путешествиях, а в растягивании субъективного времени внутри поля: минута внутри равнялась секунде снаружи. Однажды утром Лина, разбирая данные, нашла в записях чужой голос, произнесший её детское прозвище, которого не мог знать никто.

Инцидент привёл их в заброшенный архив городской библиотеки, где под слоем пыли лежали отчёты 1980-х годов о первых опытах с восприятием времени. Артур, бывший техник с татуировкой интеграла на запястье, жил в подсобке архива и разогревал на горячей пластине консервированную лапшу. «Вы не первые. Вы просто первые, кто это задокументировал», — сказал он, протягивая Кайлу пожелтевшую фотографию, на которой был изображён сам Кайл в ребяческом возрасте, стоящий рядом с неизвестным мужчиной. В это время генератор в лаборатории начал самопроизвольно усиливать поле, и в радиусе трёх кварталов часы у прохожих стали отставать ровно на 17 минут. Лина, слушая диктофон, поймала новый шёпот: «Останови часы на башне... пока не стало поздно».