Путь (2024)

Лена, реставратор из венского Музея естественной истории, разбирает коробку с полевыми заметками забытого геолога. Между пожелтевших листов она находит обрывок карты с пометкой «Böser Kogel, штольня 7». В это же время Элиас, таксист, замечает, что его счетчик в определенном переулке Леопольдштадта ведет себя странно – цифры замирают, затем показывают трехзначное число, которое тут же стирается. За чашкой обжигающего «меланжа» в обшарпанном кафе на Шпиттельберггергассе он рассказывает об этом Лене, с которой его свел случай. «Мой дядя-шахтер говорил, что некоторые горы глотают время», – бормочет он, показывая на экран телефона с фотографией глючащего счетчика. Их интерес сводит в архив, где на микрофильмах 1938 года они видят одну и ту же гору – Бадгаштайн, но с разным количеством туннельных входов.

Они едут в Альпы на старой «Ауди» Элиаса. В рюкзаке Лены – сканер, копия карты и бутерброды с липцером. На месте, засыпанном оползнем, прибор выдает аномалию. Расчищая камни руками в перчатках, они находят заваленный вход. Внутри – не заброшенная шахта, а гладкий коридор со стенами, холодными как стекло, но гибкими. Воздух пахнет озоном и влажной глиной. На стене проступают символы. «Das ist kein Gestein», – шепчет Лена, касаясь поверхности. Элиас включает фонарь, луч рассеивается, не достигая потолка. Из темноты доносится звук, похожий на скрежет шестерен и приглушенные голоса, говорящие на смеси немецкого и непонятного наречия. Лена достает диктофон, а Элиас тыльной стороной ладони стирает со лба капли ледяного конденсата, падающего с потолка. «Здесь кто-то есть», – говорит он, и в этот момент их собственные тени на стене начинают двигаться независимо от них.