Оказавшись в Вене, молодой парень по имени Петер не ожидал, что его жизнь изменится навсегда. Гуляя по узким улочкам города, он встретил девушку по имени Анна. Её загадочные глаза и искренняя улыбка мгновенно покорили его сердце. Петер верил, что нашёл свою первую и последнюю любовь. Однако чувства оказались сложнее, чем он мог представить. Разрываясь между страстью и сомнениями, он решил обратиться за советом к тому, кто знал о человеческих желаниях и соблазнах всё — к самому Зигмунду Фрейду.
В зале венского суда на Ландсгерштрассе пахнет лакированным деревом и старыми бумагами. Судья Лангенбюхнер в очках с толстыми линзами перебирает папку с фотографиями: сгоревшие бараки, рвы с телами. Прокурор Криглер в пиджаке с потёртыми локтями ставит на стол кассетник — запись голоса Мурера: *«Повторяю, я отвечал только за транспортные расписания»*. У двери, облокотившись на костыль, стоит Ирене Гольдман — шрам на левой руке прикрыт чёрной перчаткой. «Вывезли нас из Будапешта в товарном
Лина, 17 лет, каждое утро едет на трамвае №71 через центр Вены в мастерскую дяди Йозефа — часовщика с дрожащими руками и привычкой жевать леденцы «Ментос». В ящике с бракованными шестерёнками она находит потрёпанный дневник 1943 года с подписью «Анна Г.» и схемой тоннелей под собором Святого Стефана. «Ты опять копаешься в старом хламе?» — бормочет Йозеф, протирая линзу о жилетку, но Лина уже фотографирует страницы и отправляет снимки подруге-студентке Марике, которая живёт в общежитии на
Лиза Мюллер, студентка-архивист из Граца, случайно натыкается на папку с пометкой *Nachlass* в подвале городской библиотеки. Внутри — письма 1923 года от некоего Альбрехта Хауэра, описывающие ритуал сожжения «живых теней» в часовне Св. Эгидия. На обороте последнего листа — засохший цветок белладонны. «Ты опять копошишься в этом хламе?» — бросает коллега Карл, поправляя очки. Через три дня Лиза замечает, что её собственная тень перестала повторять движения, замирая в углу комнаты, будто